Стихотворения Поэмы Проза

БЕЛАЯ НОЧЬ

Дым потянуло вдаль, повеяло прохладой.

Без теня, без огней, над бледною Невой

Идет ночь белая — лишь купол золотой

Из-за седых дворцов, над круглой колоннадой,

Как мертвеца венец перед лампадой,

Мерцает в высоте холодной и немой.

Скажи, куда идти за счастьем, за отрадой,

Скажи, на что ты зол, товарищ бедный мой?!

Вот — темный монумент вознесся над гранитом…

Иль мысль стесненная твоя

Спасенья ищет в жале ядовитом,

Как эта медная змея

Под медным всадником, прижатая копытом

Его несущего коня…

<1862>

ЮБИЛЕЙ ШИЛЛЕРА

1862

С вавилонского столпотворенья

И до наших дней — по всей земле

Дух вражды и дух разъединенья

Держат мир в невежестве и зле.

Люди на людей куют во мраке цепи,

Истина не смеет быть нагой,

И с морями берега, с горами степи

Без конца ведут кровавый бой.

Отчего же вся Европа встала,

Засветила тысячи огней,

И отпела и отликовала

Шиллера столетний юбилей?

У разноязычных, у разноплеменных

У враждебных стран во все века

Только два и было неизменных,

Всем сердцам понятных языка:

Не кричит ли миру о союзе кровном

Каждого ребенка первый крик,

Не для всех ли наций в роднике духовно

Черпает силу гения язык?

Не затем ли вся Европа встала

Засветила тысячи огней,

И отпела и отликовала

Шиллера столетний юбилей!

Лучших дней не скоро мы дождемся:

Лишь поэты, вестники богов,

Говорят, что все мы соберемся

Мирно разделять плоды трудов;

Что безумный произвол свобода свяжет,

Что любовь прощеньем свяжет грех,

Что победа мысли смертным путь укажет

К торжеству, отрадному для всех.

Путь далек — но вся Европа встала,

Засветила тысячи огней,

И отпела и отликовала

Шиллера столетний юбилей.

Но, вперед шагая с каждым веком,

Что мы видим в наш железный век?..

Видим — в страхе перед человеком

Опускает руки человек -

В побежденных сила духа воскресает;

Победитель, раздражая свет,

Не затем ли меч свой грозный опускает,

Что его пугает гром побед.

Меч упал, и вся Европа встала,

Засветила тысячи огней,

И отпела и отликовала

Шиллера столетний юбилей.

Знаем мы, как чутко наше время,

Как шпион, за всем оно следит

И свободы золотое семя

От очей завистливых таит.

Но встает вопрос — народы ждут ответа…

Страшно не признать народных прав, -

И для мысли, как для воздуха и света,

Невозможно выдумать застав.

Встал вопрос — и вся Европа встала,

Засветила тысячи огней,

И отпела и отликовала

Шиллера столетний юбилей.

Сколько раз твердила чернь поэту:

Ты, как ветер, не даешь плода,

Хлебных зерен ты не сеешь к лету,

Жатвы не сбираешь в осень. — Да, -

Дух поэта — ветер; но когда он веет,

В небе облака с грозой плывут,

Под грозой тучней родная нива зреет

И цветы роскошнее цветут.

Дух повеял — и Европа встала,

Засветила тысячи огней,

И отпела и отликовала

Шиллера столетний юбилей.

Шиллер!.. Чье полнее сердце было

Песен вечных, чистых и святых!

Чья душа сильней людей любила,

И стояла горячей за них!

О, не ты ль смешал людей с полубогами -

В идеале видел божество,

Свету разума над мраком и страстями

Приготовил в мире торжество.

О, не ты ль? — и вся Европа встала,

Засветила тысячи огней,

И отпела и отликовала

Шиллера столетний юбилей.

О, Германии поэт всемирный!

Для тебя народы все равны.

Откликаюсь я на звон твой лирный

Тихим трепетом одной струны, и

Той живой струны, что в глубине сердечной,

Братия, у всех у нас звучит

Всякий раз, когда любви нам голос вечный

Божий голос громко говорит.

<1862>

Ползет ночная тишина

Е. А. Штакеншнейдер

Ползет ночная тишина

Подслушивать ночные звуки…

Травою пахнет и влажна

В саду скамья твоя… Больна,

На книжку уронивши руки,

Сидишь ты, в тень погружена,

И говоришь о днях грядущих,

Об угнетенных, о гнетущих,

О роковой растрате сил,

Которых ключ едва пробил

Кору тупого закосненья,

О всем, что губит вдохновенье,

Чем так унижен человек

И что великого презренья

Достойно в наш великий век.

А там — сквозь тень — огни за чаем,

Сквозь окна — музыка… Серпом

Блестит луна, и лес кругом,

С его росой и соловьем,

И ты назвать готова раем

И этот сад и этот дом.

Страну волков преображая

В подобие земного рая,

Здесь речка вышла из болот,

На тундрах дом возник — и вот

Трудом тяжелым, неустанным

Кругом все ожило: нежданным

Паденьем безмятежных вод

Возмущены ночные тени,

И усыпительно для лени

Однообразно жернова

Шумят, — и лодка у плотины,

И Термуса из белой глины

Вдали мелькает голова…

Здесь точно рай, и ты привыкла

К благополучью своему.

Здесь рай. Зачем же ты поникла,

И вновь задумалась к чему?

Иль поняла, что рай твой тесен

Для гражданина и для песен,

Что мысли здесь займут луна,

Цветы, грибы, прогулки летом,

И новой жизни семена

Взойдут, быть может, пустоцветом;

Что в этом маленьком раю

Все измельчает понемногу.

Иные скажут: "Слава богу!"

А ты, — ты, голову свою

Повесив, будешь, как немая,

Сидеть и думать: "Боже мой!

Как хорошо бежать из рая

И окунуться с головой

В жизнь, поднимающую вой,

Как злое море под грозой…"

Мыза Ивановка. 1862

ПОЦЕЛУЙ

И рассудок, и сердце, и память губя,

Я недаром так жарко целую тебя

Я целую тебя и за ту, перед кем

Я таил мои страсти — был робок и нем,

И за ту, что меня обожгла без огня

И смеялась, и долго терзала меня,

И за ту, чья любовь мне была бы щитом,

Да, убитая, спит под могильным крестом.