Стихотворения Поэмы Проза

Он говорил: "Э, боже мой!

Ни разу не вступивши в бой,

Каким гляжу я инвалидом!

Пора на лаврах отдыхать!

На содержанье поступать,

Пора усердно притворяться

Влюбленным в баронессу, стать

Ее собачкой, к ней ласкаться

И перед ней хвостом вилять…"

А баронесса начинала

Не в шутку волноваться: знала

Она, что с ней, но не могла

Понять, что с мим: он стал желтее,

Рассеяннее, холоднее,

Скорей придирчив, чем остер.

— Ужель княжна!.. Нет, это вздор!

Нет, это только под сомненьем

("Уж если я не увлекла!")…

И баронесса с нетерпеньем

Влюбленной женщины ждала

Развязки…

В мае за границу

Она с собой его звала.

Она звала Камкова в Ниццу,

В Венецию, в Неаполь, в Рим, -

Столицу папы, идиотов -

Попов, натурщиц, патриотов

И мраморных богов. Пред ним

Она хвастливо раскрывала

Большой с рисунками альбом,

Рассказывала, намекала

Где _можно умереть вдвоем_… {*}

{* Стих А. Н. Майкова. (Прим. авт.)}

Камков шутил, и бес лукавый

В ней колебал рассудок здравый,

На что уж, кажется, она

Была умна и учена!

В тот день, когда княжна Камкова

Так удивила, уж никак

Не ждал сюрприза он другого.

Домой вернувшись, мой чудак

Нашел записку; распечатал,

Прочел… еще прочел — и спрятал.

Писала женская рука,

Но не по женски коротка

Была записка. Лаконична

Насколько можно, и ясна

Насколько должно. Я отлично

Ее запомнил.

Вон она:

ЗАПИСКА БАРОНЕССЫ

"За что вы стали избегать

Друзей? Чудак вы!.. разве честно

Так с женщинами поступать?

Позвольте прямо вам сказать:

То, что изволит вас пугать,

Не может быть для вас нелестно.

Мне ваше сердце неизвестно.

Свое я не хочу скрывать,

К чему скрывать! ведь я страдаю

Не оттого, что я люблю,

А оттого, что я не знаю,

Любима ли? Я вас молю

Меня не мучить! Дайте слово,

Что завтра в _десять_ вы у нас.

Я для других больна: для вас

Я буду вечером здорова…"

—-

И только!.. Если не считать

За этим — точек… Точки эти

Затем и выдуманы в свете,

Чтоб непонятно выражать

Понятное. Блажен, кто может

По ним о счастии гадать,

Кого их тайный смысл тревожит!

И эти точки мой герой

Невольно принял к сердцу близко.

Но откровенная записка -

Увы! не сердце, а покой

Больной души его смутила…

. . . . . . . .

. . . . . . . .

. . . . . . . .

. . . . . . . .

И вот, не без душевных слез,

Припал он жаркой головою

К своей подушке, не раздет

И не разут, точь-в-точь поэт,

Неумолимою судьбою

В темницу брошенный, и там,

На жертву крысам и мечтам

Покинутый…

Свеча горела

И догорала… Он лежал,

Лежал… потом лениво встал,

Разделся… Полночь прогудела

На дальней башне; он задул

Свечу и, наконец, заснул.

Герой мой спит. — Чу! зачиликал

На мокрой кровле воробей:

Не солнце, а весну он кликал.

Заря все шире, все теплей

Вставала… в полдень дождик капал

С дощатых кровель; рыхлый снег

Был смешан с грязью; санный бег

Каменья мостовой царапал;

Колес глубокие следы

Сплывались; не было езды

Ни на санях, ни на колесах,

Весна протягивала посох

И слышался со всех сторон

В Москве великопостный звон.

—-

Еще довольно было рано,

Чтоб ехать в гости к холостым,

Но мы старушке извиним.

В ворота въехала Ульяна

Ивановна, спеша застать

Камкова, и была серьезно

Удивлена, что он так поздно

Еще изволит почивать.

Она приехала с служанкой,

С своим мешочком и с вязанкой

Баранок. — "А когда ж он встать

Изволит? скоро будет восемь

Часов; мы разбудить попросим".

Пошла кухарка отворять

Скрыпучий ставень. Встал с постели

Герой мой, и глаза протер,

И удивился:

— Неужели

Княгиня?.. где? с которых пор?..

Сейчас оденусь.

— "Не сердитесь.

Отец мой: еду из Москвы

Молиться к Троице…"

— Уж вы

И за меня там помолитесь, -

Сказал он, отворяя дверь.

Она вошла…

— "Ну да, конечно.

Мой милый Петр Ильич; теперь

Угоднику поклоны вечно

Я буду класть и за тебя".

— За что ж так долго за меня

Вы будете трудиться? Я

Таких молений недостоин!

— "Ну, милый, ты уж будь покоен

На этот счет. Ведь это я

Уладила, что ты уроки

Даешь моей княжне. Была

У родственницы и дала

Твой адрес. Я тебя в пророки

Какие-то произвела:

Сказала… Ну, что я сказала,

Про то молчу. Ведь я слыхала,

Какой ты мастер: говоришь

Как книга — и не улетишь

Вслед за тобой, и не поймаешь:

Так высоко ты забираешь!

Недаром ты одну из дам

Приворожил; чуть не свихнула

С ума… ну да!" — И по губам

Старушки бледной проскользнула

Усмешка. Впрочем, не кольнуть

Камкова и не намекнуть

Хотелось ей на что-нибудь:

Напротив, бедная хотела

Ему польстить и не умела.

"О! — выслушав ее слова,

Камков подумал, — о, Москва,

Москва!.." (Вчерашнее посланье

Мелькнуло в голове его.)

Неужели твое призванье -

Все знать, не делать ничего

И сплетничать?..

Совсем иное

Происходило в голове

Старушки, и не о Москве

Напоминало ей больное

В душе местечко! Может быть,

Довольная своим вступленьем,

Она с заметным нетерпеньем,

Решилась вдруг его спросить:

"Что дочка? и чему ты учишь?

И скоро ли ее приучишь

Меня за ведьму не считать?

Ведь я люблю ее… я мать!"

Камков очнулся. Не с ума ли

Она сошла?.. — Что вы сказали?

Какая ведьма?..

— "Отчего ж,

Когда она меня встречает,

Ее, голубушку, бросает

Всю в лихорадочную дрожь?

Ты ей скажи, я не желаю

Пугать… не подойду… Я знаю,

Как тяжело и страшно ей

Встречаться с матерью своей.

Вот и на днях она каталась

С своей мадамой, и на ней

Был бархатный салопчик; ей

Остановиться б… Сильно сжалось

Во мне сердечушко, когда

Она как ветерок промчалась.