Стихотворения. Проза

Римских ночей полновесные слитки,Юношу Гете манившее лоно —Пусть я в ответе, но не в убытке:Есть многодонная жизнь вне закона.

* * *

Возможна ли женщине мертвой хвала?Она в отчужденьи и в силе —Ее чужелюбая власть привелаК насильственной жаркой могиле…И твердые ласточки круглых бровейИз гроба ко мне прилетелиСказать, что они отлежались в своейХолодной стокгольмской постели.И прадеда скрипкой гордился твой род,От шейки ее хорошея,

И ты раскрывала свой аленький рот,Смеясь, итальянясь, русея…Я тяжкую память твою берегу,Дичок, медвежонок, Миньона,Но мельниц колеса зимуют в снегу,И стынет рожок почтальона.

* * *

На мертвых ресницах Исаакий замерз,И барские улицы сини —Шарманщика смерть, и медведицы ворс,И чужие поленья в камине…Уже выгоняет выжлятник пожар —Линеек раскидистых стайку,Несется земля – меблированный шар,И зеркало корчит всезнайку.Площадками лестниц – разлад и туман,

Дыханье, дыханье и пенье,И Шуберта в шубе замерз талисман —Движенье, движенье, движенье…

* * *

За Паганини длиннопалымБегут цыганскою гурьбой —Кто с чохом – чех, кто с польским балом,А кто с венгерской чемчурой.Девчонка, выскочка, гордячка,Чей звук широк, как Енисей,Утешь меня игрой своей —На голове твоей, полячка,Марины Мнишек холм кудрей,Смычок твой мнителен, скрипачка.Утешь меня Шопеном чалым,

Серьезным Брамсом, нет, постой —Парижем мощно-одичалым,Мучным и потным карнаваломИль брагой Вены молодой —Вертлявой, в дирижерских фрачках,В дунайских фейерверках, скачках,И вальс из гроба в колыбельПереливающей, как хмель.Играй же на разрыв аорты,С кошачьей головой во рту!Три черта было, ты – четвертый,Последний, чудный черт в цвету!

* * *

Бежит волна – волной волне хребет ломая,Кидаясь на луну в невольничьей тоске,И янычарская пучина молодая,

Неусыпленная столица волновая,Кривеет, мечется и роет ров в песке.А через воздух сумрачно-хлопчатыйНеначатой стены мерещатся зубцы,А с пенных лестниц падают солдатыСултанов мнительных – разбрызганы, разъяты,И яд разносят хладные скопцы.

* * *

Исполню дымчатый обряд:В опале предо мной лежатМорского лета земляники —Двуискренние сердоликиИ муравьиный брат – агат,Но мне милей простой солдатМорской пучины – серый, дикий,Которому никто не рад.

* * *