Стихотворения. Рассказы. Пьесы

Семнадцать лет мне было,Наш город пал весной.Вполне миролюбивоПротивник вел себя со мной.  На утренней заре  Полк строился в каре,  И трепетало все кругом.  А с наступленьем темноты  В лесу, где травка и кусты,  Братались мы с врагом.

Моим врагом был повар,Но вот в чем вся беда:Он был мне ненавистенЛишь днем, а ночью — никогда.  Ведь утром, на заре,  Полк строился в каре,  И трепетало все кругом.  А с наступленьем темноты  В лесу, где травка и кусты,  Братались мы с врагом.Сильней людских законов

Любви святая власть.Внушал мне неприятель,Увы, не ненависть, а страсть.  Однажды на заре  В холодном октябре  Все полетело кувырком.  Под барабанный дробный бой  С полком ушел мой дорогой,  Расстались мы с врагом…

На свое несчастье, я поехала его догонять. Нигде я его так и не встретила, вот уже пять лет прошло. (Шатаясь, уходит за фургон.)

Мамаша Кураж. Подняла бы свою шляпку.

Иветта. Пусть берет кто хочет.

Мамаша Кураж. Вот тебе урок, Катрин. Не заводи шашни с солдатьем. Любовь во власти высших сил, имей в виду. Даже и с теми, кто не в армии, любовь — не сахар. Сначала он говорит, что готов целовать следы твоих ног, — кстати, ты их помыла вчера? — а потом ты становишься его служанкой. Твое счастье, что ты немая, тебе не нужно отказываться от своих слов и не нужно проклинать свой язык за то, что он сказал правду. Немота — это дар божий. А вот и повар командующего, что ему здесь надо?

Входят повар и полковой священник.

Полковой священник. Я к вам по поручению вашего сына Эйлифа, а повар увязался со мной, вы на него произвели впечатление.

Повар. Я пошел с ним, чтобы подышать свежим воздухом.

Мамаша Кураж. Можете дышать сколько угодно, если будете вести себя прилично. А если нет, то все равно я с вами справлюсь. Что ему от меня нужно? Лишних денег у меня нет.

Полковой священник. Я должен переговорить, собственно, с его братом, с господином казначеем.

Мамаша Кураж. Его здесь нет, и вообще нигде его нет. Швейцеркас своему брату не казначей. И нечего ему вводить брата в соблазн и впутывать его в нехорошие дела. (Дает полковому священнику деньги из сумки, которая висит у нее на плече.)

Передайте ему вот это. Грешно спекулировать на материнской любви, постыдился бы.

Повар. Скоро это кончится, он уйдет с полком. Кто знает, может быть, на смерть. Лучше прибавьте, а то будете потом раскаиваться. Вы, бабы, сначала упрямитесь, а потом каетесь. Стаканчик водки — это же пустяк, но, когда он нужен, вы его не поднесете, а потом, глядишь, лежит себе человек под зеленой травкой, и вы его уже оттуда не выкопаете.

Полковой священник. Не надо расстраиваться, повар. Погибнуть на войне — это счастье, а не неприятность. Это же священная война. Не обычная война, а особая, во имя веры, и, значит, богоугодная.

Повар. Это верно. С одной стороны, это война, где жгут, режут, грабят да и насилуют помаленечку, но, с другой стороны, она отличается от всех других войн тем, что ведется во имя веры, это ясно. Но вы должны признать, что и на такой войне человеку хочется промочить горло.

Полковой священник(мамаше Кураж, указывая на повара). Я пытался его удержать, но он говорит, что вы его обворожили, он бредит вами.

Повар(раскуривает маленькую трубку). Ничего дурного не было у меня на уме. Мне хотелось получить стаканчик водки из прекрасных рук — только и всего. Но я уже и за это наказан: всю дорогу священник отпускал такие шуточки, что я, наверно, и сейчас краснею.

Мамаша Кураж. Это в пасторском-то одеянии! Придется дать вам выпить, а то вы еще, чего доброго, со скуки пристанете ко мне с гнусными предложениями.

Полковой священник. Это искушение, как говорил один придворный священник, когда не мог устоять. (На ходу, оборачиваясь к Катрин.) А это что за привлекательная особа?

Мамаша Кураж. Это не привлекательная особа, а порядочная девушка.