Стихотворения. Рассказы. Пьесы

Я предвижу, что еще на нашем веку об астрономии будут говорить на рынках. Даже сыновья торговок рыбой будут ходить в школу. И жадным до всего нового людям наших городов придется по душе, что новая астрономия заставила двигаться также и Землю. До сих пор всегда были уверены в том, что небесные тела укреплены на кристаллическом своде и поэтому не падают. А теперь мы набрались смелости и позволяем им свободно парить в пространстве, ничто их не удерживает, и все они движутся по великим путям так же, как и наши корабли. Ничто их не удерживает в стремительном движении.

И Земля весело катится вокруг Солнца, и торговки рыбой, купцы, князья и кардиналы, и даже сам папа катятся вместе с ней.

Вселенная внезапно утратила свой центр и сразу же обрела бесчисленное множество центров. Так что теперь любая точка может считаться центром, любая и никакая. Потому что мир, оказывается, очень просторен.

Наши корабли заплывают далеко, далеко, наши планеты и созвездия движутся в беспредельном пространстве, даже в шахматах теперь ладьи могут двигаться в новом пространстве через все клетки. Как сказал поэт? «О рассвет великих начинаний…»

Андреа.

«О рассвет великих начинаний!О дыханье ветра, что веетСо вновь открытых берегов!»

Но пейте же молоко, ведь скоро опять придет кто-нибудь.

Галилей.

А ты хорошо понял то, о чем я тебе говорил вчера?

Андреа. О чем же? Об этом, как его, Кипернике, у которого все вертится?

Галилей. Да.

Андреа. Нет, не понял. И как я могу понять? Это же очень трудно, а мне еще только в октябре будет одиннадцать.

Галилей. Вот я как раз хочу, чтобы и ты это понял. Чтобы все понимали. Поэтому я и работаю и покупаю дорогие книги, вместо того чтобы платить молочнику.

Андреа. Но я же сам вижу, что Солнце вечером здесь, а утром там. Как же оно может стоять на месте? Никак не может!

Галилей. Ты видишь? Что ты видишь? Ничего ты не видишь. Ты только глазеешь. А глазеть — не значит видеть. (Ставит железный умывальник посреди комнаты.) Это пусть будет Солнце. Садись.

Андреа садится на стул, Галилей становится за ним.

Где Солнце: справа или слева?

Андреа.

Слева.

Галилей. А когда оно будет справа?

Андреа. Когда вы его перенесете направо, конечно же!

Галилей. Нет. Не только так. (Подымает Андреа вместе со стулом и поворачивает его на 180°.) Где теперь Солнце?

Андреа. Справа.

Галилей. А оно двигалось?

Андреа. Нет.

Галилей. А что же двигалось?

Андреа. Я двигался.

Галилей

(орет). Чепуха! Дурень! Стул двигался!

Андреа. Но и я вместе со стулом!

Галилей. Разумеется. Стул — это Земля. А ты на ней.

Госпожа Сарти(вошла, чтобы застелить постель, и наблюдала все происходящее). Что это вы делаете с моим парнишкой, господин Галилей?

Галилей. Учу его видеть, дорогая Сарти.

Госпожа Сарти. Тем, что таскаете по комнате?

Андреа. Не мешай, мама, ты этого не понимаешь.

Госпожа Сарти. Вот как? А ты понимаешь, что ли? Тут приходил молодой человек, который хочет учиться. Очень хорошо одет и принес рекомендательное письмо. (Подает письмо.)

Вы моего Андреа скоро до того обучите, что он станет говорить, будто дважды два — пять. Он же путает все, что вы ему рассказываете. Вчера вечером он доказывал мне, что Земля вертится вокруг Солнца. Он, видите ли, твердо убежден, что это вычислил какой-то господин по имени Киперникус.

Андреа. А разве Киперникус не высчитал этого, а, господин Галилей? Скажите вы сами.

Госпожа Сарти. Что такое? Так вы и вправду рассказываете ему такую чепуху? Чтобы он болтал об этом в школе, а господа священники приходили ко мне жаловаться, что он плетет греховную ересь. Постыдились бы вы, господин Галилей.

Галилей(ест). На основе наших исследований, госпожа Сарти, и после жестоких споров мы с Андреа сделали открытие, которое больше не можем держать в тайне от мира. Настало новое время, великое время, одно удовольствие жить в такое время.

Госпожа Сарти. Да неужели! Надеюсь, господин Галилей, в это новое время мы сможем заплатить молочнику? (Показывает на письмо.) Очень прошу, сделайте мне хоть раз такую милость, не отказывайте в этот раз. Помните о том, что мы должны молочнику. (Уходит.)

Галилей(смеясь). Дайте мне хоть молоко допить! (Обращаясь к Андрей.) Значит, кое-что мы все-таки вчера поняли?