Стилет - Обратный отсчет

- Я смотрю, говорлив ты. Еще одно нарушение - и полетишь у меня в колонию для несовершеннолетних. Ты понял, пацан? Борзота...

Игнат чувствовал, что его глаза вот-вот взорвутся подступающими слезами, но он сдержал себя.

- Ты должен перед всем классом объяснить, где это ты проводишь время, вдруг проговорил класрук, - и почему ты весь разукрашен.

- Наверное, заслужил, - сказал Филя, и по классу прокатился легкий смешок.

- Разговорчики, Филатов, - ухмыляясь, проговорил инспектор.

- А я чё? Я к тому - может, он на грабли наступил?!

Теперь класс уже грохнул, учитель физики с трудом сдержал улыбку, и милицейский инспектор захихикал неожиданно высоким голосом.

Он, не обращая на все это внимания, подошел к парте, за которой сидела Марина. Игнат посмотрел на нее, она подняла свои огромные влажные глаза, и ему показалось, что эти глаза светятся. И в этот момент он почувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Потом он улыбнулся, Марина улыбнулась в ответ. В классе воцарилась полная тишина.

- А ну, пошел отсюда, - проговорил он, не глядя на Сущенко.

- Чего-чего?! - Тот искренне вытаращил глаза.

- Я же сказал, - в голосе абсолютное спокойствие, - брысь отсюда.

Тишина в классе стала густой, многие сидели, боясь шевельнуться, и только Рыжий вдруг громко усмехнулся и, развалившись на стуле, радостно уставился на Филю.

- К-к-как? - растерянно спросил Сущенко.

- Так, - усмехнулся Игнат. - Это мое место.

- С чего это ты взял, ты, козел! - Сущенко, к сожалению, был не настолько умен, чтобы быстро ориентироваться, и несильно ударил его носком ботинка по ноге.

- О-о-о-х-х, - довольно потянулся Рыжий.

Улыбка не сползла с губ тихого мальчика Игнатика Воронова. Он ухватил Сущенко за его длинные волосы и резко откинул приподнимающийся край парты. Лоб Сущенко и деревянная панель встретились со звонким ударом. Потом он просто отвел руку, держащую Сущенко за волосы, назад, и тот полетел в проход.

- Это мое место, я же тебе сказал, бледнолицый.

Он сел рядом с Мариной. В классе повисла напряженная тишина. Класрук смотрел на них очень внимательно, потом неожиданно спросил:

- Кто так решил?

- Мы, - прозвучал голос Марины, и казалось, что в этот момент можно было услышать биение множества сердец. - Так решили мы, вдвоем. Вы спрашивали, где он проводит время? Я вам отвечу - со мной.

- Ну, Власова, - глаза класрука стали вдруг очень колючими, - не ожидал я от тебя...

- А я - от вас, Геннадий Андреевич! А если хотите узнать, кто его так разукрасил, - Марина, не поворачивая головы, указала рукой в проход, где поднимался на ноги Сущенко, - спросите там... Там многие знают! Только не хватит смелости, кишка тонка. Иначе многих сажать придется... Я ведь права, да?!

Класс словно онемел. И тишину нарушил лишь довольный смешок Рыжего:

- Х-х-а!!! Во кайф!...

* * *

Уже в середине урока Филя прислал Воронову записку: "Тебе крышка, казел". Воронов зачеркнул свою фамилию и написал: "Филатову". Затем он исправил букву в слове "козел", поставил свою подпись и вернул записку обратно. Эти манипуляции ни для кого не остались секретом. А потом в кабинете химии пропала склянка со смесью кислот. Пополз слух, что готовится нечто страшное, Филю вызвали к директору, проверили весь класс, но ничего ни у кого не нашли.

Филя со своей бригадой окружили Игната в спортивной раздевалке. Филя извлек свой любимый кастет и, подбрасывая его на ладони, двинулся к Игнату, с ним - еще три человека. Остальные перекрыли выход.

- Значит, ты, гандон, вчера ничего не понял? - произнес Филя, глядя на кусок свинца в своей ладони. - Значит, так, да? Решил стать трупом? Все - ты больше не человек, ты даже не раб... Тебе п...ц...

- Да, - спокойно произнес Игнат Воронов. - За мной действительно остался должок.

И в следующую секунду он сделал то, что до этого все окружающие видели только в кино. Игнатик быстро выставил вперед правую ногу, оперевшись на нее, как на циркуль, левая нога с какой-то молниеносной скоростью прошла по дуге. Филя даже не понял, как оказался на полу, и теперь оторопело глядел на Игната. Потом многие будут поражаться быстроте и четкости этого удара, но тогда это произошло впервые.

- Маваши-гири, - произнес Воронов. - Вставай, будем дальше изучать японский язык.

Филя потряс головой. Все же удар мальчика - это лишь удар мальчика, и Филя очень быстро пришел в себя.

- Все, братва, хороним его, - Филя сплюнул на пол, - каратиста х...ва... Против лома нет приема... Сущ, бегом, подай мне банкетку! П...ц тебе, Игнатик, мой мальчик... За твою борзоту и за все!

Их было восемь человек - слишком много, и выход был перекрыт. Филя двинулся к Воронову, Сущенко - вдоль стены с увесистой деревянной банкеткой в руках, остальные - за ними.