Стимфалийские птицы

— Во всяком случае, это в прошлом, — прибавил Гарольд. — Что прошло, то прошло. Постарайтесь больше не думать об этом.

Вернулась миссис Райс. По выражению ее лица они поняли, что все хорошо.

— Я очень испугалась, — сказала она почти весело. — Но речь шла всего лишь о формальности, о каких-то бумагах… Всё в порядке, дети мои. Мы вышли из тени. Я думаю, мы можем заказать себе ликер по этому поводу.

Ликер был заказан и подан. Они подняли рюмки.

— За будущее! — воскликнула миссис Райс.

Гарольд улыбнулся Элси и произнес:

— За ваше счастье!

Она улыбнулась в ответ и сказала, поднимая свою рюмку:

— И за вас, за ваш успех! Я уверена, что вы станете очень большим человеком.

Это была реакция после страха, их охватило веселье, почти эйфория. Тень ушла! Все хорошо…

В дальнем конце террасы поднялись две женщины, похожие на птиц. Аккуратно свернули свое вышивание. И пошли по каменным плитам.

Слегка поклонившись, они сели возле миссис Райс. Одна из них заговорила. Вторая не отрывала взгляда от Элси и Гарольда. На ее губах играла легкая улыбка. Неприятная улыбка, подумал Гарольд…

Он взглянул на миссис Райс. Она слушала польскую даму, и хотя Уоринг не понимал ни слова, выражение лица миссис Райс было вполне понятным. Все прежнее страдание и отчаяние вернулись. Она слушала и время от времени вставляла короткие фразы.

Вскоре две женщины встали и с легким поклоном вошли в отель.

Гарольд наклонился вперед и хрипло спросил:

— В чем дело?

Миссис Райс ответила ему безнадежным тоном, полным отчаяния:

— Эти женщины собираются нас шантажировать. Они все слышали вчера ночью. И теперь, когда мы попытались все замять, все стало в тысячу раз хуже…

VIII

Гарольд спустился к озеру. Больше часа он лихорадочно шагал, пытаясь с помощью физических усилий заглушить отчаяние, охватившее его. В конце концов Уоринг пришел на то место, где впервые заметил двух суровых женщин, которые теперь держали жизни его и Элси в своих злобных когтях.

— Будь они прокляты! — громко воскликнул он. — Будь проклята эта пара дьявольских гарпий-кровопийц!

Легкое покашливание заставило его резко обернуться. И он оказался лицом к лицу с иностранцем с роскошными усами, который только что вышел из тени деревьев.

Гарольд обнаружил, что ему трудно заговорить, — ведь этот маленький человечек наверняка слышал то, что он только что сказал, — и от растерянности неуклюже произнес:

— О… э-э… добрый день.

Тот ответил на безупречном английском языке:

— Но для вас, боюсь, этот день не так уж хорош.

— Ну э-э… я… — Гарольд снова не знал, что сказать.

— Я думаю, у вас неприятности, месье? — спросил маленький человечек. — Могу я чем-то помочь вам?

— О нет, спасибо, нет, спасибо! Просто выпускаю пар, знаете ли.

Его собеседник мягко произнес:

— Но я думаю, что смог бы вам помочь. Я прав, не так ли, связывая ваши неприятности с двумя дамами, которые сейчас как раз сидят на террасе?

Гарольд уставился на него:

— Вы что-нибудь знаете о них? И кто вы такой, кстати? — прибавил он.

Словно признаваясь в королевском происхождении, маленький человечек скромно ответил:

— Я — Эркюль Пуаро. Давайте прогуляемся немного по лесу, и вы расскажете мне вашу историю. Как я уже сказал, думаю, что смогу вам помочь.

И по сей день Гарольд не вполне уверен, что заставило его вдруг выложить всю эту историю человеку, с которым он поговорил всего несколько минут. Возможно, сказалось огромное напряжение. Во всяком случае, это произошло: он все рассказал Эркюлю Пуаро.

Тот слушал его молча. Один или два раза он серьезно кивнул головой. Когда Гарольд закончил рассказ, Пуаро мечтательно сказал:

— Стимфалийские птицы с железными клювами, которые питаются человеческой плотью и обитают у Стимфалийского озера… Да, все совпадает в точности.

— Простите? — уставился на него Гарольд.

Возможно, подумал он, этот смешной человечек сумасшедший!

— Я размышляю, вот и всё, — улыбнулся Эркюль Пуаро. — У меня собственная точка зрения на вещи, как вы понимаете. Теперь что касается вашего дела. Вы попали в очень неприятное положение.

— Я и без вас это знаю, — нетерпеливо ответил Гарольд.

— Это серьезное дело — шантаж, — продолжал Эркюль Пуаро. — Эти гарпии заставят вас платить, платить и снова платить! А если вы окажете им сопротивление, что случится тогда?

— Все выйдет наружу, — с горечью ответил Гарольд. — Моя карьера будет погублена, а несчастная женщина, которая никогда никому не причинила зла, пройдет сквозь ад, и бог знает, чем это все закончится!

— Следовательно, — сказал Эркюль Пуаро, — нужно что-то сделать.

— Что? — напрямик спросил Уоринг.

Пуаро откинулся назад, прикрыв глаза, и сказал (и снова Гарольд усомнился в здравости его рассудка):

— Настал момент для бронзовых тимпанов[1].

— Вы совсем сошли с ума? — спросил Гарольд.

Пуаро покачал головой и ответил:

— Вовсе нет! Я только стараюсь поступать по примеру моего великого предшественника, Геракла. Потерпите еще несколько часов, мой друг. К завтрашнему дню, может быть, я смогу избавить вас от ваших преследователей.

IX