Стимулы и институты

Если и впредь динамика экономического развития будет определяться либо только кризисной девальвацией валюты, либо очень высокими ценами на нефть и сырье, наша страна не придет к желаемому состоянию экономики ни через 10, ни через 15, ни через 20 лет.

Чем же вызвана ситуация, когда есть и возможности развития, и ресурсы, и резервы, но уверенности в том, что страна может все это использовать для решения своих главных задач, нет?

На наш взгляд, ответ на этот вопрос в значительной степени содержится в этой книге. Сегодняшние проблемы во многом являются следствием институциональной непрерывности, структурной предопределенности и советской наследственности, органически присущей современной российской экономике. Эти фундаментальные факторы были проигнорированы при проведении реформ, что оказало очень существенное влияние на сложившуюся экономическую систему. Когда мы об этом писали и говорили в 1990-е годы, с этим, как правило, не соглашались. Сейчас это общепризнанно.

* * *

Несмотря на то что авторы писали книгу как монографию в области экономической теории, она не является сугубо теоретическим трудом. Главная цель, которую преследует книга — это анализ и разработка элементов теории модернизации российской экономики. Поэтому основное содержание книги неразрывно связано с текущей экономической политикой и действующей политической системой в целом. Для того чтобы читателю было легче увидеть содержание книги в современном контексте, мы ниже изложим наше видение актуальной политической и экономической повестки дня. Иными словами, опишем то, что минимально необходимо для реального отказа от монополии сырьевой модели в российской экономике и экономического прорыва.

Начиная с первых попыток общественных перемен, робко обозначавшихся во второй половине 1980-х годов эвфемизмом «перестройка», и вплоть до сегодняшнего дня разговоры о «реформах» и их необходимости стоят в центре практически всех политических дискуссий как политической элиты, так и общества в целом. Вместе с тем остаются открытыми по меньшей мере два важнейших вопроса, а именно: 1) в чем, собственно, состоят или должны состоять реформы, необходимость которых признается почти всеми активными силами в обществе, и 2) является ли то, что реально происходит в нашем обществе, реформами или хотя бы подготовкой к ним.

Мы считаем, что не всякое общественное изменение есть реформы. Реформа, реформирование в общепринятом смысле этого слова — это сознательное и целенаправленное преобразование общества согласно некоторому осмысленному плану. Необходимо четкое видение и понимание того, каковы конечные цели, и что, как, в каком порядке и для решения каких задач будет или должно быть сделано. В противном случае это — не реформы, это просто констатация изменений, случайных или закономерных, но происходящих без или помимо участия политического класса.

Но даже если перемены проводятся сознательно, по нашему мнению, этого недостаточно, чтобы назвать их реформами, — необходимо также, чтобы их целью была модернизация общества, его усложнение и соответствие неким позитивным, исторически признанным целям и идеалам.

С этой точки зрения, реформ сегодня в России нет. Власть, которая говорит о реформах, — есть. Перемены в обществе — есть. А реформ — нет. Потому что никакой сознательной деятельности по модернизации российского общества и государства нынешняя власть не ведет. Те меры, которые она называет реформами (военная, административная, судебная, налоговая, социальная, ЖКХ и т.д.), не могут принципиально изменить ситуацию в соответствующих сферах с точки зрения их модернизации, то есть в плане эффективности, соответствия общественным задачам или идеалам и т.д. Те же изменения в позитивном русле, которые все-таки имеют место, происходят в лучшем случае при пассивном принятии их властью, а в ряде случаев — вопреки логике ее сознательной деятельности и даже при ее фактическом сопротивлении этим переменам.

Вместе с тем объективная потребность в реформах, своего рода общественный заказ на них не только не исчезает, но, напротив, становится все более очевидной. Это, возможно, пока не столь заметно на самом верху общественной пирамиды, где достижение и удовлетворение частных целей или интересов создает иллюзию движения в целом в правильном направлении. Однако на нижних и даже средних ее этажах острота проблем общественного масштаба уже не может быть заслонена мелкими частными приобретениями и успехами.

Столь же очевидно и то, что такого рода общественная потребность будет пробивать себе дорогу даже в условиях укрепившегося в последние годы общественного застоя, располагающего к конформизму и уходу от активных проявлений протеста. При всей гражданской незрелости и пассивности основных слоев и групп российского общества монополия власти на активные политические действия не может быть полной и всеобъемлющей. Рано или поздно наиболее неудовлетворенные и склонные к действию группы из социально и экономически активных слоев общества неминуемо выдвинут политическую силу с позитивной программой.