Сто баксов на похороны

– Хрен им! – крикнул Олег. – Они, суки, мою жену и сына убили, понимаешь? А я их бояться буду? Да черта с два! – Он грохнул кулаком по столу. – Я все скажу, что и говорил. И даже про то, что они мне в рот водку лили. Скажу – вспомнил. А вот зачем тебе это – ей-богу, не пойму. Водилы тоже показания дают. Ведь на них, наверное, тоже наезжали, испугать хотели. Так почему вы за меня…

– Я правду сказал, – перебил его Юрий, – то, что видел. А вот теперь, когда они, суки, мне аварию устроили и грохнуть хотели, я им устрою суд чести. Давай! – Взяв бутылку, налил водку в рюмки. – За то, чтоб мы эту войну выиграли.

– А ты воевал? – взяв рюмку, спросил Олег.

– Было дело под Полтавой, – кивнул Юрий. – Но об этом лучше не говорить. Стыдно, – неожиданно добавил он. – Давай за то, что мы все-таки живы.

Они выпили.

– Сейчас водкой травятся часто, – закусывая соленым огурцом, сказал Юрий. – Ты в ларьке брал?

– В магазине. Я в ларьках стараюсь ничего такого не покупать. Только сигареты и спички. Ну, может, еще чего вроде этого. А так… Эти коммерсанты на все идут, чтоб только денег заработать. А ты, значит, водитель? Платят хоть что-нибудь?

– От хрена уши, – улыбнулся Устинов. – Так, понемногу. Осенью мукой, зерном и прочей штуковиной отдают. И когда такое кончится? Вот жизнь пошла! Правда, было время, вроде бы все наладилось. Но я слышал, говорят, что все время как бы в долг жили. А Кириенко и намутил делов. Если, говорит, выбираться, так достойно. Может, и врут.

– Да, – кивнул Олег, – тяжело сейчас. Мы вот рыбой торговали. Не то чтоб миллионы имели, но на жизнь хватало. А сейчас, – он вздохнул, – не знаю, как быть. Как-то сразу без жены и сына. Плохо мне.

– Лично я бы на твоем месте взял двустволку и нашел этих сук. И накормил бы их картечью. А то клево выходит: они твоих ухайдакали и тебя под статью подвели. А где гарантия, что не посадят тебя? Нет такой гарантии. Я считаю, если сидеть, так за дело. Лично я найду тех приятелей, которые меня угробить хотели. Я ведь ментам не все сказал. – Устинов усмехнулся. – Так что найду этих гнид и поговорю с ними как надо. Давай еще выпьем.

– Знаешь, – вздохнул Олег, – я все время спокойно жил. Никогда никуда не лез. На рынке с рэкетом Тонька разговаривала. Так что сейчас…

– Иногда хреново быть подстилкой, о которую ноги вытирают, – перебил Юрий. – Дело твое. Только тогда зачем все это? Молчал бы в тряпочку. Ведь, наверное, понял, что крайним все равно ты будешь. Поплакал бы на суде: да, граждане судьи, выпил пивка. И не знаю, как с дороги слетел. Или ты еще в справедливость веришь? Нет ее. Нас в Грозном знаешь как подставляли? Мы армия, а нас боевики били как хотели. Как Басаев дошел до Буденновска? Пропустили. Выгодна война кому-то, кто в верхах сидел, деньги на ней делали. Басаев, мол, сейчас пчелами занимается. Да хрен он на всех этих пчел забил. Кавказ – это стратегически важная точка, и у Запада есть шанс оттяпать Кавказ от России. Так что не сегодня-завтра там все по новой начнется. Поэтому и гибнут на блокпостах парни из СОБРа. Сибиряков на Кавказ шлют. Умора! Эти боевики, как джейраны, по скалам прыгают. Знают где, что и как. А я вот с автоматом приехал на Кавказ и во все глаза смотрел. Я же, кроме Тамбова, и не был нигде. И автомат-то как следует узнать не сумел, а мне сунули его и приказали – стреляй. В кого? Ведь Чечня – это Россия. Выходит, по своим поливать? Гражданская война, что ли? Впрочем, извини, – сказал Юрий. – Я зря этот разговор затеял. Давай вмажем! – Он поднял рюмку.

– И как тебе это? – спросил Степан.

– Все в порядке вещей, – усмехнулся сидевший за столом Андрей Егорович. – Значит, мы их достали, раз они снова к нам своих боевиков прислали. А мы им доказали, что мы не боксерские груши, которые можно безнаказанно бить. Вообще-то от тебя я не ожидал, что ты бой примешь.

– Так со страха! – весело признался Степан. – Все равно колбасить будут, вот и пошел в атаку. И знаешь, – он подмигнул напарнику, – очень этим доволен. Себя уважать начал. От тебя им тоже перепало.

– Да если бы не ты, – поддаваясь его веселому настроению, улыбнулся Егорыч, – отделали бы меня прилично. Ты молодец, понял, что и ко мне пойдут. Догадался милицию привести.

– А когда бояться начинаешь, и соображение быстрей работает. Как говорят, экстремальная ситуация. Правда, лучше не было бы таких ситуаций. Я все-таки не герой, и подставлять свою башку никакого желания нет. Но теперь выбирать не приходится – или они нас, или мы их. Ты номер джипа не помнишь? А то менты уже несколько раз спрашивали. Я говорю, что он вроде как грязью забрызган был.

– Так оно и есть, – кивнул Егорыч. – Иначе бы я запомнил. И все, давно бы сидели эти сволочи.

– Ты думаешь, если их упекут, – недоверчиво спросил Степан, – то все и кончится?

– Конечно. Ведь они какие-нибудь новые русские. Просто из себя строят черт знает что. А когда поймут, что за них всерьез взялись милиционеры, враз хвост прижмут.