Сто килограммов для прогресса

Подплыли, татарин нервничает, не знает что делать, и страшно и овец жалко. Игнату говорю — успокой его, скажи что овцу купим. Игнат кричит ему на татарском, повторил несколько раз, тот вроде успокоился подошел ближе. Игнат тот еще толмач, еле объяснили. Но сторговали трех овец, за одну монету! Хотя не знаю, что это была за монета, может продешевил. Но не жалею, так рыба надоела.

Прошли еще несколько верст, пристали к правому берегу, не терпится, обед досрочно устроили. Зарезали барашка, двух других к лошадям поставили, удобно — ходячие консервы. Сварили шикарный бульон, кроме мяса сварили сердце, печень, почки. Только кишки выкинули, хотя, говорят татары и кишки едят. До того как посолили собрал немного жира, бараний жир самый тугоплавкий, для смазки пуль подходит, еще бы воска пчелиного. В бульон ячменя добавили. Вусно! Быстро все умяли, так всем рыба надоела. Был барашек, осталось одна шкура и сорок один довольный человек. Все после еды разлеглись кто-где.

Мои спрашивают, можно было стельнуть татарина и набрать овец, не тратить монету.

— Ага, татарин ордынский, через три дня нас бы сотня татар ждала, может и на лодках, устали бы отбиваться, а тут одна монета и сколько удовольствия. Хотя татары по левому берегу не исключаются. Ладно, хватит валятся, грузимся — отчаливаем!

Гребцы с новыми силами как вдарили веслами, ух! Но через часок устали и пошли как обычно. Рыбаки продолжают, барашек-то раз, и нету, а рыбы полная река.

Ученики осваивают чтение по слогам, пытаются написать буквы, сложение до десятка все знают, пробуем сложение до сотни. Надо сложение столбиком показать. Вспомнил я про книгу, достал томик сказок Пушкина, сначала Ефиму помогал, потом он начал сам читать вслух. Пришлось ввести расписание, утром полчаса и после обеда полчаса чтения сказок Ефимом. Иначе работа стоит, когда звучат сказки — никто ничего не делает, даже рыбу не ловят, чтобы не отвлекала. А вечером запрещаю читать, чтобы глаза не портил.

Проходим место будущего Цимлянского водохранилища, предупредил Еремея, что в этом месте карта не очень точная, внимательно наносим ориентиры, устья. Вроде по руслу Дона я угадал. Как назло дождь пошел, развесили на штагах кошму от шатров, попрятались. Полдня лил, потом еще до ночи моросил. Пристали, сварили уху под дождем, поели. Смотрю, кони пасутся в грязи, решил ночуем тут, у берега, все на катамаране, посты выставить. Если что, отходим от берега, коней бросаем. Но ничего, обошлось. К утру даже земля просохла. Отчалили на рассвете.

Через пару дней прошли устье Северского Донца, объяснил, что до Таны двести верст осталось, на радостях съели второго барана. Пушкина вслух читают четверо по очереди. Еремей сообразил, что складывать столбиком можно любые числа, я намекнул про вычитание, умножение и деление, купец воодушевился как ребенок с новой игрушкой.

Берега стали оживленные, видим всадников каждые несколько часов, чаще на правом берегу. Встретили лодку с двумя рыбаками, они посмотрели опасливо но с любопытство, никуда не убегали. Чувствуется, что приближаемся к цивилизации.

Вдруг русло Дона раздвоилось, объяснил Еремею что это дельта реки, и если хотим в Тану, то надо держаться правее. И карту в этом месте тоже надо проверить.

Идем, идем, уже рукава дельты пошли, а Таны все нет. У меня уже сомнения пошли, может тут совсем другая реальность? Место будущего Ростова точно прошли, пусто там. Хотя рыбацких лодок все больше, есть где-то крупное поселение. Наконец-то увидел что-то в далеке, точно — дома на берегу, и много. Вот только не на правом берегу, а на левом. Так получается Тана это не будущий Ростов, а будущий Азов! Вот я великий историк с географом вместе! Но я виду не подаю, как будто так и должно бфть.

— Вот она, Тана, Еремей, город твоей мечты. К причалам подходить не будем, станем не доходя, где рыбаки. Ты на лодке с людьми сходи, разведай. Меха продавать не спеши, а вот лошадей продать придется, обратно мы с ними не поднимемся.

Стали собираться, рассказываю Еремею, но и для всех на будущее:

— Там татар много, но это город и рынок, никто ни на кого не нападает, но опасаться надо. Татары будут и дикие и ордынцы, но кидаться на них не надо. Не надо ходить в одиночку по безлюдным местам, могут дать по голове и очнешься в колодках на галере. Там целый рынок рабов, это куда вас гнали (это я молодежи). Среди рабов много наших, православных. Кидаться спасать их тоже не надо, против нас тогда вся эта сила будет, показываю я на город. Чтобы бороться с этим, надо самим стать сильными. На рабский рынок лучше вообще не ходите.

Ушли вчетвером, Еремей уже ходит с посохом, но еще сильно хромает. Мы сидим, ждем, уху варим, Пушкина слушаем. Темнеет уже, нервничать начинаю. Лодка идет. Наши! Все четверо, все целы.

— Рассказывай Еремей!