Сто лет пути

Когда ответили, Дмитрий Иванович чуть не уронил трубку. Он собирался позвонить совершенно другому человеку, не тому, кто ответил!

– Але, – терпеливо повторила в трубке Варвара. – Я слушаю.

– Здравствуйте, Варвара. Это Шаховской, – сказал Дмитрий Иванович. – Вы можете сегодня со мной увидеться?

– А вы где? На Каспийском море?

– Нет, – удивился Дмитрий Иванович. – Возле Думы.

– Ветер очень шумит! – крикнула из трубки Варвара. – Ничего не слышно!

– Давайте сегодня встретимся! – тоже завопил Дмитрий Иванович.

– Давайте! Только я с работы уже ушла!

– Я могу к вам подъехать!

– Лучше я!.. Вы сейчас куда собираетесь?

– В университет!

– Я подъеду к университету и позвоню!.. Хорошо?

– Отлично, – проорал Дмитрий Иванович, и Варвара из трубки пропала.

– Что ж ты так надрываешься, милый, – укоризненно сказала ему посторонняя бабуля, катившая сумку на колесах. – Людей пугаешь!

– Прошу прощения.

Не отпуская телефон – вдруг Варвара решит зачем-нибудь ему позвонить, – Шаховской пошел к пешеходному переходу.

Все хорошо, просто прекрасно, и депутат Бурлаков, и заговор девятьсот шестого года, и чашка мейсенского фарфора, и задание полковника, которое он только что провалил, отошли на второй план. Самым главным казались телефон в руке, холодный ноябрьский ветер, желтые огни, город, огромный и прекрасный, его город.

…С чего Говорухин решил, что он влюбился?..

Две тени в шелковых перчатках выдвинулись ему навстречу из глубины гардероба и тихо поздоровались. Шаховской хотел сказать им что-нибудь приятное, особенное, но сразу ничего такого не придумал. Вернулся с середины лестницы.

– Здесь прошла лучшая часть моей жизни, – сказал он, когда тени, канувшие было в полумрак, вновь выплыли ему навстречу из глубины гардеробной. – Для меня университет – это вы.

– Благодарствуйте, Дмитрий Иванович, – ответил кто-то из старух, и Шаховской вдруг подумал, что понятия не имеет, как их зовут, а спросить было совестно после стольких лет, да еще после того, как он почти что в любви им объяснился.

Он забежал к ректору, который всегда интересовался «как там в Думе», и немного рассказал ему, как там.

– Говорухин Станислав Сергеевич просил обзор Первой мировой войны, с предпосылками и основными событиями. Ему нужно для сценария.

– Так аспиранты на что? Подключайте аспирантов! Пусть собирают материалы, а вы потом сами посмотрите, что подойдет, а что нет. И на конференции бы надо выступить, Дмитрий Иванович.

Шаховской про конференцию услышал первый раз, и ректор стал объяснять. Пообъясняв некоторое время, он остановился и посмотрел на профессора сначала через очки, а потом поверх них.

– Что такое, Дмитрий Иванович? А? Вы меня совсем не слушаете!

– Я?! – удивился Шаховской. – Разумеется, слушаю. Конференция.

Ректор еще посмотрел и махнул рукой.

– Ступайте, Дмитрий Иванович.

Шаховской ушел на кафедру, где никого не было, самое лучшее время для занятий – вечер, только за шкафом сидел Боря Викторов, едва видный из-за книг и бумаг, и шумно прихлебывал из кружки чай.

– Дмитрий Иванович, а вы разве собирались прийти?

– Какая разница, собирался или нет, Боря? Я же пришел.

Шаховской кинул пальто и портфель в кресло, а телефон, подумав, сунул в передний карман. Вдруг Варвара будет звонить?..

– Показывай, что нашел?

– Да в том-то и дело, что почти ничего я не нашел.

– Почти – это что значит?

Боря слегка повернул в его сторону монитор.

– Вот здесь я попытался собрать все, что удалось найти. Никаких сведений, подтверждающих заговор или хотя бы что Столыпин или Щегловитов лично были знакомы с Шаховским, я не нашел. Ведь именно Шаховской упоминается в письме Щегловитова. – Тут Боря вдруг удивился: – А он ведь тоже был Дмитрий Иванович, а?.. Мне как-то в голову не пришло… Он к вам имеет отношение, тот Шаховской?

– Нет.

– Странно. Очень редкая фамилия, и фигура знаковая. Прямо как вы.

– Боря, иди ты к черту.

– Есть сведения, что в мае девятьсот шестого года охранка, конкретно Третье делопроизводство, то есть как раз политическая полиция, разгромила подпольную мастерскую на Малоохтинском. Там некий умелец Сулимо изготавливал патроны для социал-демократов.

– Я знаю про эту мастерскую.

– Никаких подробностей и описаний операции нет, по крайней мере в опубликованных архивах. Только упоминание.

– Значит, нужно искать в неопубликованных.

– Вы что? – обиделся Боря. – Смеетесь? Как там искать? Жизнь придется положить.

– Жизнь надо употребить на что-нибудь другое, – сказал Шаховской, – а в архивах придется поработать.

– Дмитрий Иванович, у меня диссертация!..

– А у меня кафедра, студенты, аспиранты и ты, Боря!

– Вы все шутите. Вы же шутите, да? – Он покосился на профессора. Тот был какой-то странный. Может, выпил? – Есть упоминание о том, что Шаховской, он же был секретарем Думы, правой рукой председателя можно сказать, в том же мае во время заседания поругался с министром финансов.

– Что значит – поругался?