Сто причин ответить «нет»

Уитни

— Олсен, детка, ставку будешь делать?

— Не сегодня, Винс, — ответила та, широко улыбаясь амбалу, который впустил их в полузаброшенное здание. Уитни и не знала, что здесь, на окраине города, есть жизнь, а тем более — настолько бурная, жестокая жизнь любительских боев без правил.

В стенах зияли проемы выбитых окон, но свежего воздуха было недостаточно, чтобы разбавить насыщенную табачную дымку, пропитанную кислым запахом пива. Тусклый искусственный свет заполнял пространство, делая старые кирпичные стены более рельефными; гремела музыка. Поток людей тянулся к наполненной песком арене, окружая по контуру. Но Олсен не присоединилась к ним, а поднялась в бар на второй ярус.

— Мое обычное место, — объяснила та, заказывая бутылку пива для себя и коктейль — для Уитни.

— И что, правда любой может участвовать?

— Хоть принц, хоть нищий, — усмехнулась Олсен. — Дорога боли открыта каждому, и мажору, и бездомному. Никаких званий, регалий, фамилий. Все, кто стоит в первом ряду, готовы к участию. Можно вызвать любого из них и отделать, как отбивную.

— Отчаянные, — поразилась Уитни, потягивая коктейль, колу и виски. Хмель быстро ударил в голову. Осознание, что это незаконно, щекотало нервы, делая зрелище еще более впечатляющим.

Не удивительно, что Олсен с матерью не общается. Леди Фаберже выела бы дочке все мозги за посещение злачных мест. Родители самой Уитни, наоборот, спокойнее относились к ее не всегда разумным устремлениям. Доверяли. Знали, что она не станет переходить черту.

Тяжело, наверное, когда родители не поддерживают.

— Начинается, — в предвкушении объявила Олсен, одергивая джинсовку. Она поставила ногу на бетонный приступок, мелькнув металлическим носком ковбойского сапога, и оперлась руками на балконное ограждение.

Толпа и правда оживилась. Музыка стала тише. В центр песчаного ринга, оцепленного обычной веревкой, вышел мощный парень с выбритыми висками и волосами, собранными в пучок на затылке. Татуированный, с мясистыми губами и широкими скулами, он казался олицетворением слепой силы.

Уитни сжала в руке полупустой стакан, вперившись взглядом в первый ряд, гадая, кого вызовет этот викинг, а попутно в голове работал отбор героя в клип. Не подходит. Не этот, не тот. Все не те.

Викинг указал на мускулистого мужчину лет тридцати — и начался бой, а вернее, месиво. Противник викинга явно проигрывал в умении наносить запрещенные удары.

— Жесть, — пробормотала Уитни и отвернулась, потому что внутренности в узел завязались. Она быстро допила коктейль и заказала новый. — Он там живой?

— Да. Уже уносят с арены.

— О боже…

Мимо прошел бармен, бросив заинтересованный взгляд на Олсен, но та даже не заметила.

— Вот он! — всполошилась подруга. — Иди сюда, смотри.

Пришлось вернуться к ограждению.

Викинг выбрал новую жертву, и народ заулюлюкал. Высокий парень в черном спортивном костюме вышел на ринг, переговариваясь со зрителями, принимая подколки. Расслабленный, уверенный в себе, он явно не переживал за исход битвы. Нижняя часть лица незнакомца была завязана черно-красной банданой, на голове — капюшон толстовки. Что-то в его движениях показалось смутно знакомым, и странно кольнуло в сердце. Уитни нахмурилась.

А в голове уже картинки из клипа мелькали. Этот парень, стены из сахарного стекла, которые он разбивает в монотонной борьбе, когда стены вырастают снова и снова. Каждый день одно и то же…

— Кто это?

— Ты разве не узнала?

Уитни растерялась.

— Нет.

Парень сбросил капюшон, стянул ниже бандану и, вскинув взгляд, посмотрел прямо на нее. Рваный вздох сорвался в губ.

Олсен помахала брату, а он тоже оказался не готов к сюрпризу. И к тому, что викинг разогрелся и хочет быстрой расправы. Рыча, соперник бросился на Криса, и тот словно из транса вышел, пропустив первый удар.

Уитни зажала рот рукой, сдержав крик, и напряглась, словно это ее сейчас забьют до полусмерти

— Он знает, что делает, не переживай, — раздался ровный голос Олсен, но сердце бабахало, как при просмотре фильма ужасов. Пришлось впиться пальцами в ржавый металл ограждения, чтобы не упасть.

— Он же его убьет, — с тихой истерикой в голосе сказала Уитни.

— Ну что ты, Крис не убийца.

Музыка стала громче. Бит. Ритм. Удар, удар. Каждое движение Паркера было выверенным, четким. Он свалил викинга на землю, уложив на лопатки, и протащил лицом вниз по песку. А потом вырубил. Легко, словно каждый день вот так бил сахарные стекла. А они все не заканчивались. И он смирился с этим — с тем, что они никогда не закончатся.

Зрители кайфовали от Криса, они гудели и просили еще. Он рассмеялся в ответ на чью-то реплику, и у Уитни под ложечкой засосало.

Он умеет смеяться.

Крис указал на двух соперников, на ходу стащил толстовку через голову, бросив кому-то из зрителей. Снял бандану с шеи, аккуратно намотал ее вокруг левой руки — и Уитни поплыла… не могла отвести от него глаз. Не потому, что голый торс Паркера впечатлил похлеще мирового чуда, а потому что это был точно он. Парень, которого она искала, перебрав полгорода.