Стоя под радугой

Это событие навсегда изменило его отца и жизнь всей семьи. И сделало Хэмма яростным борцом за права человека. За его собственные права и права других людей. В этом вопросе он был как лошадь в шорах – не мог посмотреть ни вправо, ни влево. Теперь, когда война и Депрессия остались позади, он считал, что благотворительные программы Рузвельта нужно свернуть. Он не питал сочувствия к тем, кто мог работать, но не работал. Он не понаслышке знал, какой удар по человеческому достоинству наносят подачки. Один-единственный раз он принял помощь федерального правительства – в тот ужасный день после смерти отца. Матери было совсем худо, и ему пришлось идти пешком до Ноксвилля, чтобы получить продукты. Хотя они не были подписаны на социальную помощь, женщина в офисе соцобеспечения сжалилась и выдала ему пакет, где лежала банка фасоли, кусок говядины, несколько картошин, мука и сахар. Он взял его и глотал слезы всю дорогу до дома, представляя, что чувствовал бы отец. Но они почти умирали с голоду и все съели. Потом он вышел во двор и сунул два пальца в рот. Его тошнило от стыда. В тот день он поклялся больше никогда ничего не брать у правительства.

На следующий день, в возрасте тринадцати лет, Хэмм нанялся на работу и скопил денег на подержанное ружье двадцать второго калибра. До и после школы он ходил на охоту и приносил в дом мясо к столу, летом выращивал овощи и ловил рыбу, а затем обменивал зубатку и турнепс на яйца, сахар и кукурузную муку. Обменивал кроликов, оленей и белок на деньги, чтобы покупать обувь и одежду для сестер. Так что вполне естественно, что Хэмму было сложно понять, почему люди, способные работать, не работают. Он не терпел тех, кто не борется и не умирает за то, во что верит. Сразу после известия о Перл-Харборе он записался добровольцем в пехоту. Его абсолютная вера в то, что он явился на эту землю с определенной целью и наверняка не погибнет, сделала его идеальным солдатом. Его искусное владение ружьем и отсутствие страха позволяли совершать то, на что другие не решились бы. На войне за подвиги награждают медалями и продвижением по службе. Но даже тогда, между боями, в глубоких джунглях, он продумывал свое будущее. Когда ему предложили пройти обучение на офицерскую должность, он отказался, поскольку знал, что после войны голосовать будет гораздо больше простых служивых, чем офицеров, и завел множество крепких, верных друзей в армии. По возвращении он подрабатывал и учился и почти закончил колледж, но после того, как они с Бетти Рэй поженились, бросил учебу и перешел на полный рабочий график, стараясь накопить на дом. Однако в 1952 году желание пойти в политику стало таким сильным, что он бросил работу в тракторной компании и выставил свою кандидатуру на пост инспектора по сельскому хозяйству.

Несмотря на то что выборы были всего лишь окружные, их съемный дом словно оказался в эпицентре землетрясения. Трезвонили телефоны, люди входили и выходили, и после того, как он победил, Бетти Рэй стребовала с него обещание, что больше он этого делать не станет. Хэмм пробыл на этом посту год и отлично справлялся. Но ему не терпелось двигаться дальше. Его влекла должность главного инспектора по сельскому хозяйству штата.

Единственное, о чем мечтала Бетти Рэй, – это завести маленький собственный дом и жить в тишине и покое. У них же на тот момент не было ровным счетом ничего, кроме двухлетнего ребенка и разрешения пользоваться машиной, выданной окружной администрацией, а теперь и машину отберут. Но Хэмм думал не о доме, не о тишине и покое. Он думал о своем будущем. Если он выиграет эти выборы, то станет политиком на уровне штата. Не зря же он столько лет торговал тракторами и пожимал руки. Но предстояла предвыборная борьба с сильным противником, занимающим сейчас этот пост. Для рекламной кампании нужны деньги и автомобиль. Он попытался взять кредит, но банк отказал. У Хэмма был только один знакомый, который мог одолжить денег, – его старый друг по армии Родни Тилман. До войны Родни был лучшим продавцом в демонстрационном зале «Понтиак» и теперь владел несколькими стоянками подержанных автомобилей. Когда позвонил Хэмм, Родни несколько минут слушал, не перебивая, потом спросил:

– Сколько тебе нужно, Хэмбо? Если у меня столько нет, я достану.

– Думаю, пяти сотен должно хватить.

– Я достану шесть.

– Я тебе верну.

– Я знаю.

– Я никогда этого не забуду, друг, – сказал Хэмм.

– Не бери в голову. Просто иди и выиграй эти чертовы выборы.