Стоик

– Как я это понимаю, – довольно доброжелательным тоном вставил Стейн, – вы предлагаете мне и Джонсону действовать заодно в линиях «Дистрикт» и «Метрополитен», а кроме того, либо купить, либо соединить по какому-нибудь рабочему соглашению, контролировать которое будете вы, пятьдесят один процент либо «Дистрикт», либо «Метрополитен», либо того и другого.

– Верно! – сказал Каупервуд.

– А вы со своей стороны гарантируете на условиях столетнего договора аренды либо на условиях пожизненной ренты доход в пять процентов.

– Верно.

– А кроме того, откажетесь не менее чем от десяти процентов привилегированных акций линии «Чаринг-Кросс» вместе с десятью процентами акций любой дополнительной дочерней компании, которую вы или более крупная компания сочтете нужным учредить и слить с родительской за восемь процентов их номинальной стоимости.

– Верно!

– Проценты по этим акциям будут иметь право удержания первой очереди от всей собственности компании по окончании ее полного учреждения.

– Таково мое предложение, – сказал Каупервуд.

– Должен сказать, я не вижу в этом ничего противозаконного, – сказал Стейн, уставившись на Джонсона, который, в свою очередь, уставился на Стейна.

– Короче говоря, – сказал Джонсон, повернувшись к Каупервуду, – как только мы исполним свои обязательства, вы должны будете реконструировать и переоснастить на самый современный манер обе старые линии, а также те новые, которые вам удастся выкупить, после этого вы должны будете заложить всю эту собственность таким образом, чтобы гарантировать прибыли всем выпущенным на данный момент акциям «Дистрикт» и «Метрополитен», а также тем акциям в количестве не более десяти процентов от общего числа акций этих новых компаний или их дочек, которые мы, возможно, захотим приобрести по цене восемьдесят фунтов.

– Таковы мои намерения, – сказал Каупервуд.

Джонсон и Стейн снова переглянулись.

– Что ж, – сказал наконец Стейн, – с учетом тех трудностей, с которыми мы непременно столкнемся, я заявляю о своей готовности выполнить свои обязательства по задуманному предприятию как можно скорее и наилучшим образом.

– А я, – сказал Джонсон, – буду рад работать в полном согласии с лордом Стейном и делать все, что в моих силах, чтобы привести наши планы к успешному завершению.

– Что ж, джентльмены, – сказал Каупервуд, поднявшись. – Я не только рад, для меня большая честь встретить такое понимание и продемонстрировать вам искренность моих намерений. Я имею в виду – если, конечно, вы оба согласитесь с этим – попросить мистера Джонсона действовать в роли моего юридического советника и подготовить все бумаги, необходимые для заключения договора по достигнутому между нами устному согласию. А когда придет время, – добавил он с улыбкой, – я буду рад видеть вас на позициях директоров.

– Ну касательно последнего все будет зависеть от времени и обстоятельств, – сказал Стейн. – В любом случае это было полезно.

– Я буду рад служить вам обоим по мере моих сил и способностей, – сказал Джонсон.

Все трое чувствовали некоторую аффектированность, проникшую в эти взаимные филиппики, но Стейн быстро снял напряженность, предложив на прощанье выпить по бокалу старого коньяка, целый ящик которого он без предупреждения отправил в номер Каупервуда в отеле «Сесил».

Глава 51

Одним из мучительных обстоятельств дальнейших переговоров Каупервуда на этом этапе была стоявшая перед ним необходимость использовать в качестве помощников англичан, а не американцев, о чем бы ни шел разговор. Де Сота Сиппенс пал первой жертвой. И это чуть не разбило сердце Де Соты, потому что он уже попривык к Лондону. Он собирался блистать здесь, присоединившись к своему неизменно успешному шефу. Более того, он горел желанием изощрить свой ум и свои ресурсы в противостоянии с этими самоуверенными и чуть ли не снисходительными англичанами, которые ни бельмеса не понимают в транспортном бизнесе. Но чтобы смягчить удар, Каупервуд поставил Сиппенса ответственным за его чикагские финансовые дела.