Стоимость ЭГО. Принять себя со всеми потрохами

Без всяких личин, то есть – в чистом виде самоутверждение не практикуется, потому что построено на самообмане – подмене очевидного факта активного самолюбия прикрытием какой-нибудь благовидной причиной, например – конструктивной критикой или праведным гневом. И когда самообман обнажается, сама структура самоутверждения подкашивается. Поэтому, если уж свое эго и выпячивать, то сознательно, – так, хотя бы появляется шанс свой самообман распознать и психологически «опроститься».

Поэтому критиканы с огрубленным сознанием самоутверждаются грубовато. Им неочевидны их неотесанные мотивы. Утонченные люди дурачат себя утонченно, выставляя себя в лучшем свете по мастерски изящно.

В общем, любой формой своей деструктивной критики, критик пытается донести до нас нехитрый посыл о том, что он – лучше нас. Все остальное – детали – дымовая завеса смоченных ложью обоснований и оправданий.

Часто деструктивная критика заряжается завистью. Критик хочет быть таким же качественным, или даже еще лучше. А признать это свое желание для него означает – опуститься, осознать, что он невыгодно отличается от реципиента своей зависти. Я даже допускаю, что зависть – это подавленная симпатия. Критик может тебя обожать, и когда эти чувства не находят ответа, они становятся унизительными, и прикрываются критикой. «От любви до ненависти – один шаг».

Схожие мотивы дирижируют критиком, когда он замечает успехи новичков. Если критик записался в профессионалы, и на этом строит самооценку, успех новичка для него опять же граничит с унизительным осознанием своего неадекватно завышенного самомнения. По этой причине критик заранее запасается подрезателем чужих крыльев, и вливается в террариум профессиональной дедовщины.

Бывает и обратное – когда профан раздает самодовольные советы профессионалам и критикует их, чтобы сразу на халяву практично возвыситься до высокоавторитетных сфер.

Мощным мотивом критики может стать горькое переживание собственных упущений. Критик хотел успехов и побед, но утратив веру в себя, сдался, уступил удушающим рамкам, в которые его впрягло общество. Ему унизительно от рабского хомута на шее, и чтобы оправдать свое решение, он ожидает, что другие либо будут также страдать – с ним на равных, либо выразят ему великий респект за его мученичество. А когда другим наплевать, мученик, чтобы не ощущать себя лопухом, и вообще закрыться от понимания сложившейся ситуации, принимается оправдывать свой образ жизни и критиковать ту свободу, на которую ему не хватило смелости.

По схожей причине мы не любим зазнавшихся гордецов и всевозможных нестандартных личностей. Похоже, что это, вообще – «фирменный» невроз нашей страны. Мы подсажены на стереотипы которым «обязаны» следовать все добропорядочные граждане, реальные девчонки и нормальные пацаны. Мы загоняем свою гордость в угол, и запрягаем в упряжку общественных нормативов. А тем, кто этой упряжкой не стал себя усмирять, выносим «модный приговор».

Гордец критикует с целью показать, что у него есть доступ к куда более продвинутым вещам и знаниям, в сравнении с которыми объект критики – ширпотребная глупость. Дескать «видали мы такие горы, в сравнении с которыми эта – просто равнина».

Гордец критикует, чтобы внушить себе чувство, будто все кроме него – неизлечимые лохи, а он – магистр жизни, или альфа-самец, прогнувший под себя и потому обогнавший всех, кого только смог в иерархии существования. В профессиональной среде таких кадров называют самодурами.

Причиной критики может стать и банальная личная неприязнь. В таком случае мстительная критика может маскироваться под любые на первый взгляд невинные ремарки, советы и замечания.

В быту критика может прикрывать типичную манипуляцию, призванную вызвать чувство вины, чтобы критикуемый осознал, как ошибался и по волшебству встал на путь искупления своих грехов и ошибок. Разумеется, как правило таких сказочных трансформаций не происходит – в лучшем случае вместо вины потерпевший критикуемый пребывает в спокойном понимании ситуации, в ином случае выражает равнодушие, но чаще всего принимается обороняться ответной критикой.

В споре, когда мнения расходятся, оппоненты нисходят до критики, чтобы оправдать свой образ жизни и свое мировоззрение. Критик в таком случае даже не склонен задумываться о том, что именно он критикует. Он просто «прав», потому что быть неправым эго не может. Эго держится на опорах правоты, и рекрутирует для этого все мыслимые и немыслимые рационализации, порой дотягивающие до чудовищной глубины хитросплетений философской «премудрости».

В общем, чужое мнение – это не обязательно выражение истины, а в случае деструктивной критики – скорей выражение внутреннего расстройства, нежели каких-то реальных фактов. От конструктивной она отличается не всегда адекватным содержанием, негативной эмоциональной энергетикой и наличием оценок.