Стокгольмский синдром (СИ)

Оставшиеся уроки я пыталась не спать, потому что на математике, моем любимом предмете, мы смотрели скучную презентацию про фигуры, а на остальных уроках я никогда не училась. Сережа поначалу отвлекал меня, рисуя у меня в тетради, мы даже играли в «крестики-нолики», но вскоре поняли, что выиграть друг друга практически невозможно. И вот на последнем уроке я положила голову на парту, подложив руки для удобства. Сережа был в аналогичной позе, мы только повернули головы друг к другу и разговаривали о каких-то нейтральных темах. Учительница по информатике разрешает делать все, что душе угодно, только когда закончим нашу работу на компьютерах. Напечатать текст и оформить его – дело пяти минут. После звонка мы с ним медленно спустились на первый этаж и вышли на улицу, собравшись на скамейке во дворе школы, где обычно встречаемся с остальными ребятами. Так как Катя сегодня репетирует номер ко дню учителя, то я ее и не ждала.

— Наташа и Стас уже идут, — сказал Сережа, тыкая в телефоне. Наконец-то они соизволили выйти. Не знаю, кто может любить школу настолько, чтобы задерживаться в здании на несколько минут. Я стараюсь выбежать ещё до звонка из этого ада. Не успела я посмотреть на дверь, откуда должны были появиться друзья, как послышались громкие мужские голоса.

— Смотри, куда идёшь, урод, — сказал один неизвестный мне голос. Я подняла голову, замечая Антона в толпе, но второго участника конфликта рассмотреть не удалось, потому что ученики разных классов столпились вокруг. Интересно, с кем он ругается? Не замечала раньше его в разборках.

— Что ты сказал? Урод? А вежливости не учили? — произнёс второй участник, а я мгновенно узнала Илью. Господи, только этого мне ещё не хватало. Илюшенька, должны же у тебя быть мозги не связываться с ним. Я толкнула плечом Серёжу и встала, как в этот момент

— Для начала научись нормально ходить, блять.

— Мамка тебя реально не учила общаться с людьми и только жопу тебе подтирала? — это был конец. Такая грубость уже точно была признаком гнева Ильи.

— Шутить про свою мамку будешь, уебок.

Антон нанёс удар по лицу. Черт! Хорошо зная Илью, я поняла, что просто так он теперь не уйдёт. Значит, что начнётся драка, а вокруг соберутся люди, которые внимательно будут наблюдать за парнями, кричать от восторга или ужаса. Хлеба и зрелищ, как говорят. Мне хватило пару секунд, чтобы рвануться к ним и растолкать уже успевшую набежать толпу. Хоть бы им обоим хватило ума не драться из-за какой-то ерунды. У них даже причины для драки не было! Илья, конечно же, дал хорошую сдачу. Сердце екнуло на втором ударе, а я даже не знала, что делать: кричать или броситься к ним. Меня охватил безумный страх, как только я увидела первую кровь на одежде. Я не слишком чувствительна к подобным вещам, но когда один из участников тебе дорог, начинаешь беспокоиться. И хочешь только одного, чтобы это поскорее закончилось.

Никто из старших так и не пришёл на помощь за эти несколько минут, которые для меня отдавались стуком в голове. Даже наши друзья не спешили пугаться. Люди кричали, некоторые парни, довольные дракой, делали ставки. Я готова была уже сама рвануть к парням, чтобы остановить их, но к счастью, через толпу любопытных зевак прорвались Макс со Стасом, которые мощным рывком разняли драчунов. Макс удерживал Илью, у которого кровь тонкой струйкой стекала с брови, Стас же оттолкнул Антона и встал напротив него, готовый перехватить его. Не знаю, зачем, но я рванула вперёд, хватая за руку Антона. Не говоря ни слова, я оттащила его от места драки, мысленно благословив Стаса и Макса. Я резко остановилась и встала перед Антоном, без всякого понятия, зачем я здесь и зачем завела его сюда. Может быть мне хотелось поговорить наедине или хотелось выплеснуть все своё негодование на него. Не знаю…

— Что тебе надо, блять? Дай мне добить этого мудака, — рявкнул парень, вытирая пот со лба. Я заметила кровь на костяшках и разбитую губу.

— Успокойся, а, — огрызнулась я и посмотрела в его глаза, замечая расширенные от злости зрачки. — Он тебе ничего не сделал.

— Ах, да, забыл, что он твой парень, — ядовито процедил Антон и сплюнул кровь мне под ноги. Я продолжала смотреть в глаза и не сводила взгляда, хотя очень хотелось. Я не могла показать страх или слабость.

— Он мой лучший друг, — ответила я и сделала шаг вперёд, чтобы он был уверен в возможности осуществления моих следующих слов: — И за него могу набить морду любой псине.

Мы смотрели друг другу в глаза, стоя в миллиметрах друг от друга. Как два барана, мы пытались выиграть эти глядели.

— Так ты считаешь меня псиной? — усмехнулся парень. Я почувствовала его пальцы, скользнувшие по руке к плечу.

— Неуравновешенный психопат, который не в состоянии сохранять спокойствие и который постоянно распускает руки. — ответила я, победно смотря в его усмехающиеся глаза. Он же просто смеётся надо мной!