Столп огненный

– Мне вряд ли пристало давать советы наиболее просвещенному политику Европы. – При необходимости сэр Уильям вполне умело льстил собеседнику. – Однако, если король Фелипе действительно рассматривает просьбу английских католиков помочь Марии Стюарт взойти на трон Англии, я бы посоветовал его величеству перво-наперво взять с нее клятву, что, став королевой Англии, она не объявит войну Испании. Это можно выставить как условие поддержки.

– Может быть, – ровным тоном ответил Ферия.

Нед совсем запутался. Сесилу ведь следовало уговаривать Ферию и испанцев не поддерживать Марию Стюарт. Вместо того он подсказывал сановнику короля Фелипе, как помочь той стать королевой. Или здесь снова какие-то уловки, которых Нед по своему невежеству не замечает?

Сесил поднялся.

– Был рад повидаться и побеседовать. Желаю вам счастливого пути.

– Всегда приятно вас видеть. Прошу, передайте мой поклон несравненной Елизавете.

– Конечно, граф. Благодарю вас от ее имени.

Едва они очутились снаружи, Нед воскликнул:

– Ничего не понимаю! Зачем вы посоветовали ему выставить условие Марии Стюарт?

Сесил усмехнулся.

– Начнем с того, что король Генрих Французский никогда не позволит своей снохе принести подобную клятву.

Об этом Нед не подумал. Марии всего пятнадцать; следовательно, она не вольна действовать самостоятельно.

– Во-вторых, – сказал сэр Уильям, – это обязательство не будет иметь ни малейшей силы. Мария откажется от него, стоит ей занять трон. И никто не сможет заставить ее сдержать клятву.

– Значит, король Фелипе об этом осведомлен?

– Если нет, граф Ферия все ему подробно разъяснит.

– Тогда зачем вы ему посоветовали?..

– Это наилучший способ привлечь внимание Ферии и короля Фелипе к опасностям, коими чревата поддержка притязаний Марии. Ферия, разумеется, не примет мой совет, но теперь он начнет размышлять, что еще можно сделать, чтобы защитить Испанию. А скоро о том же задумается и дон Фелипе.

– И как они поступят?

– Этого я не знаю, но могу предсказать, чего они точно не сделают. Они не помогут графу Суизину и Фицджеральдам. Не станут подкреплять своим могуществом притязания Марии Стюарт. А значит, наше положение не столь уж печальное.

7

Королева Мария Тюдор покидала земную юдоль скорби неспешно и величественно – так могучий галеон отваливает от пристани и уходит в открытое море.

Она слабела с каждым днем, оставаясь в личных покоях своего лондонского дворца Сент-Джеймс, а к Елизавете в Хэтфилд стекалось все больше и больше гостей. Представители знатных родов и богатых купеческих семейств приезжали поведать о страданиях, которые они претерпевали из-за религиозных гонений. Прочие доставляли известия с мест и предлагали любую помощь, какая была в их силах. Елизавета тратила добрую половину дня на диктовку множества коротких ответов; в этих записках она благодарила за верность и укрепляла дружеские узы. За ловко составленными обходительными фразами скрывалось очевидное послание: «Я намерена править решительно и не забуду тех, кто поддержал меня в самом начале».

Неду и Тому Парри поручили заняться военными приготовлениями. Они разместились в соседнем имении, Брокет-холл, которое реквизировали для своих нужд. Оттуда они связывались со сторонниками Елизаветы в других городах и составляли планы противодействия католикам. Нед подсчитывал количество солдат в войске принцессы, прикидывал, сколько времени понадобится каждому из отрядов на дорогу до Хэтфилда, и отчаянно старался снабдить всех оружием.

Смелая беседа Сесила с графом Ферией оказалась плодотворной. Ферия вернулся в Англию во вторую неделю ноября. Он встретился с Тайным советом – наиболее значимыми советниками английской короны – и сообщил им, что король Фелипе намерен поддержать Елизавету. Что касается королевы Марии, та как будто приняла решение своего мужа – насколько она вообще сознавала происходящее.

Затем Ферия приехал в Хэтфилд.

Он вошел в приемную, сверкая ослепительной улыбкой, способной обольстить любую женщину на свете. Испанцы купались в богатствах, и наряд Ферии, красный камзол с золотистой подкладкой, лишний раз об этом напоминал. Черный плащ с алым подбоем украшала вышивка золотом. Неду прежде не доводилось видеть человека, столь довольного самим собой.

– Мадам[35], я привез вам подарок, – объявил граф.

В приемной, кроме испанца и Елизаветы, находились Сесил, Том Парри и Нед.

Елизавета любила подарки, но ненавидела неожиданности, поэтому ответила осторожно:

– Как мило с вашей стороны.

– Это подарок от моего господина и вашего повелителя, короля Фелипе.

Пока королева Мария Тюдор оставалась в живых, дон Фелипе, ее муж, считался королем Англии и повелителем всех англичан. Но Елизавете явно не понравилось, что граф об этом напомнил. Нед уловил признаки раздражения – принцесса чуть выпятила подбородок, по лицу скользнула тень, руки едва заметно стиснули ручки резного дубового кресла. Увы, Ферия этого не увидел.

– Король Фелипе дарит вам английский трон! – Граф отступил на шаг и поклонился, словно ожидая криков восторга, хлопанья в ладоши или поцелуя.