Стопроцентно лунный мальчик

— Знаю, пап.

— А знаешь что еще? В школе понятия не имеют, что ты был на экскурсии! Я им звонил вчера в шесть.

— Ты звонил в школу?

— Да. Ты забыл, что к нам дядя Рено собирался прийти? А тебя нет и нет, я и позвонил. В школе мне ответили, что твой класс в полном составе прогулял экскурсию. А ты как в воду канул!

— Прости, пап! Не знаю, почему они так сказали. Да, у нас в классе многие решили прогулять — наверное, учитель отчитался, что никто не пришел. У нас опять временный учитель, на замену. А я поехал. Брейгель и Клеллен тоже не стали прогуливать.

— Клеллен… Кажется, она живет в Телстар-Тауэрс?

— Угу.

При звуке имени Клеллен Ринго отвлекся. Девчонка, конечно, с большими странностями, но ведь красавица, охренеть можно. Думая о ней, он каждый раз чувствовал себя похотливым старикашкой. Ринго с трудом прогнал навязчивые мысли. Надо же, сын общается с Клеллен — это и восхищало, и тревожило.

Зазвонил болтофон. Ринго ушел разговаривать в гостиную. Иеронимус осторожно прокрался следом — ему хотелось узнать, кто звонит. То, что в школе решили, будто бы его класс не участвовал в экскурсии, оказалось для Иеронимуса большой удачей, потому что звонил не кто иной, как лейтенант Догуманхед Шмет из полицейского управления.

Иеронимус его не забыл. И у отца, и у сына мороз по коже продрал при виде воскового нечеловеческого лица на экране.

— Алло! Алло! — сказал полицейский. — Извините, мне нужен мистер Ринго Рексафин. Это вы, сэр?

— Да, — ответил Ринго как мог спокойнее. — Чем могу помочь?

— Добрый день, сэр. Я — лейтенант Догуманхед Шмет, полицейское управление Моря Спокойствия. Мы проводим рутинную проверку носителей ЛОС в возрасте от пятнадцати до двадцати лет, мужского пола. Можно вам задать несколько вопросов?

— Конечно, — ответил Ринго. — Мне скрывать нечего.

— Спасибо, сэр. Я ценю вашу добрую волю. Прежде всего я хотел бы уточнить: вы как отец ребенка-носителя ЛОС, вероятно, знакомы с Постановлением о карантине за номером шестьдесят семь?

— Да, знаком.

— Хорошо. Должен вам напомнить, что это очень серьезное постановление, направленное на защиту всех лунных жителей, и мой долг сотрудника правоохранительных органов — всеми силами обеспечивать соблюдение данного закона. Имейте в виду, закон касается не только непосредственных носителей ЛОС, но и тех, кто пытается их выгораживать. Вы понимаете, сэр, о чем я говорю?

— Инспектор, я уже сказал: мне скрывать нечего.

— Благодарю вас. Повторюсь, полицейское управление ценит ваше сотрудничество, которое являет собой пример высокой гражданской сознательности…

Ринго тихо бесился: как смеет этот тип читать ему мораль на тему высокой гражданской сознательности? К тому же безумно раздражал нудный, монотонно журчащий голос, как будто читают по бумажке. В сущности, так оно и было. Догуманхед Шмет с утра обзванивал родителей, чьи сыновья хотя бы приблизительно подходили под описание стопроцентно лунного мальчика из парка аттракционов. Девочку с Земли оставили пока под арестом, но после той сцены на орбите лейтенант не мог, не хотел продолжать допрос. Бесконечная печаль в ее взгляде взяла его за душу. Он не станет больше ее мучить… В результате все нити оборвались, приходилось искать подозреваемых напрямую, без всяких тонкостей.

— Всего пару вопросов, мистер Рексафин, и я вас оставлю в покое. У вас ведь есть сын по имени Иеронимус?

— Верно.

— Забавная вещь! Вы, возможно, и не знаете, а мы с вашим сыном знакомы. Два года назад встречались.

— Да, я помню.

— Как звали того мальчика — Лестер, что ли?

— Я позабыл, как звали мальчика, погибшего от передозировки наркотика.

— Да-да, от передозировки. По крайней мере, такова была официальная версия, правильно?

— Вы из-за этого сейчас звоните? Я думал, то дело закрыли два года назад.

— Ну конечно, сэр, то дело давно закрыто. Мертвее мертвого, как и тот несчастный мальчишка. Помню, на его лице застыло выражение невыразимого ужаса… Н-да, дело отправили на полку. Разумеется, мальчик скончался от передозировки, и его смерть ни в коей мере не связана с тем, что ваш сын показал ему свои глаза чудовищного, непереносимого цвета, которого, впрочем, согласно закону, вообще не существует.

Ринго никак не реагировал на упорные намеки лейтенанта Шмета. Он молча ждал, когда сыщик наконец задаст свой вопрос и отвалит. Правда, его не на шутку тревожило, что полицейский позвонил именно в тот день, когда Иеронимус явился домой под утро. Ринго слушал с каменным лицом.

— Итак, мистер Рексафин, к делу! Обычная рутинная проверка. Скажите, пожалуйста, где был ваш сын вчера, между восемью часами вечера и полуночью?

— Он был здесь, дома, — не задумываясь, солгал Ринго. — Со мной и с матерью.

— Да что вы говорите? Видите ли, я звонил к нему в школу, там сказали, что вчера для детей проводилась экскурсия в Зону первого ЛЭМа. Ваш сын, случайно, не был там с классом?