Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии

Лишь в XV в. отношение к подобным образам среди церковных интеллектуалов, проповедников и иерархов стало явно меняться. В начале столетия канцлер Парижского университета Жан Жерсон обрушился с критикой на распутные изображения, которые на праздники продавали в церквях – речь, видимо, как раз шла о значках с фривольными сюжетами. Более того, источником искушения, на его взгляд, могли стать и самые святые образы. Он предостерег мужчин от чрезмерного внимания к изображениям нагих мучениц, а женщин – от дурных мыслей при рассматривании нагого Христа и его набедренной повязки.

58. Значок, найденный недалеко от Амстердама (Нидерланды), 1375–1424 гг.Langbroek. Collectie Familie Van Beuningen. № 1324

Вульва в паломнической одежде.

Через несколько десятков лет о той же опасности напомнил архиепископ Флоренции Антонин Пьероцци. По его словам, живопись может соблазнять людей догматически ложными образами (такими как монструозные Троицы в облике человека с тремя лицами или изображения, где Дева Мария учит младенца Иисуса читать, словно бы он не обладал всей полнотой мудрости), профанными сюжетами, которые неуместны в декоре церквей (как сцены, где собаки или обезьяны гоняются за зайцами), а также греховной наготой, которую следовало бы прикрыть.

Монолог Батской ткачихи

«Не признаю любви я робкой, скрытой,А голод утоляю я досыта.Богат иль беден, черен или бел, –Мне все равно, лишь бы любить умел.[…] А то твердил мне муженек мой часто

Заветы строгие Екклезиаста,Чтоб муж из дома никогда женуНе отпускал, особенно одну.А то отыщет книгу и читает:«Кто из лозины дом свой воздвигает,Кто клячу старую в соху впрягает,

На богомолье кто жену пускает –Тот сам себе, простак, петлю свивает»».Джеффри Чосер. Кентерберийские рассказы, ок. 1387–1400 гг.(Перевод И. А. Кашкина)

59. Значок, найденный в Брюгге (Бельгия), 1375–1450 гг.Langbroek. Collectie Familie Van Beuningen. № 652

Эротическая процессия.

К XV в. и в Италии, с ее увлечением античным искусством, и на Севере Европы изображения обнаженных тел – в т. ч. и страдающих тел святых – стали как никогда натуралистичны, а порой и сексуально провокативны. Потому в Церкви стали все чаще звучать голоса, обличавшие потенциально сомнительную наготу (Дева Мария с обнаженной грудью; атлетически сложенный св. Себастьян, при виде которого прихожанки краснеют) или неуместную для фигур святых суетность (мученицы, разодетые в пух и прах, словно куртизанки).

На пороге Нового времени обнаженное тело и тем более изображение половых органов все чаще начинают ассоциироваться не со стихией жизни, продолжением рода и плодородием земли, а исключительно с греховной чувственностью.

60 a, b. Маастрихтский Часослов. Льеж (Бельгия), первая четверть XIV в.London. British Library. Ms. Stowe 17. Fol. 156r, 162r