Страдания от бессмысленности жизни

Неужели учебный анализ не помогает психоаналитикам избавиться от бессознательных предубеждений? Как мне думается, учебный анализ лишь способствует формированию бессознательных предубеждений. Английский психиатр Уильям Сарджент в своей книге «Битва за разум» вообще заявил, что обычно курс психоанализа считается завершённым только после того, как пациент даёт понять, что он полностью разделяет убеждения психотерапевта и безропотно признаёт справедливость психоаналитического толкования своих воспоминаний. Несомненно, это слишком категоричное заявление, но столь же несомненно и то, что нью-йоркский психоаналитик Дж. Мармор неспроста напоминает своим коллегам на страницах «Американского журнала по психиатрии»{31}

, что не стоит расценивать любую критику в свой адрес и критические замечания по поводу психоанализа как признак психологического сопротивления со стороны пациента. Между тем нельзя забывать, что при позитивном переносе, то есть при отсутствии сопротивления со стороны пациента, ни о каком критическом отношении анализируемого к психоанализу не может быть и речи. А ведь по такому же принципу строится и учебный анализ. Лондонский психолог Ганс Юрген Айзенк категорично заявляет, что после курса учебного анализа психоаналитик «уже не может объективно и непредвзято оценивать психоаналитические концепции». «Когда психоаналитик утверждает, что психиатр “академической школы” при всём желании не может дать “правильную” психологическую интерпретацию, продолжать с ним научную дискуссию на эту тему бесполезно, поскольку это уже не вопрос науки, а вопрос веры», — полагает немецкий психиатр Ганс Йорг Вайтбрехт. Психоаналитики не только объявляют своих научных оппонентов некомпетентными на основании того, что те не прошли курс учебного анализа, но и манипулируют общественным мнением, внушая публике чувство вины. Любой, кто критикует психоанализ, рискует скомпрометировать себя, поскольку считается, что противником психоанализа может быть только невротик, душитель свободы, реакционер или антисемит, а то и отъявленный нацист.

Суть психологизма заключается в том, что критерием оценки идей, возникающих в результате мыслительного акта, служит предполагаемая психологическая подоплёка этого мыслительного акта. Словом, логическая трактовка всякого суждения подменяется психологической интерпретацией. Вот что пишет Ганс Кунц о самом Фрейде: «Возможно, начало отмежеванию психоанализа от науки положило опрометчивое решение Фрейда использовать принципы психологизма в борьбе с критиками психоанализа, то есть готовность апеллировать к их бессознательным мотивам». Как полагает Дитрих фон Хильдебранд, увлечение поисками психологической подоплёки, стремление выяснить, почему человек высказывает определённое мнение, отстаивает определённые убеждения или критикует какую-то теорию, стало всё больше отвлекать внимание от другого вопроса: насколько обосновано само мнение и насколько верна сама теория. По мнению Хильдебранда, такая подмена понятий влечёт за собой катастрофические последствия.

Например, Зигмунд Фрейд говорил, что философия — «это самый благопристойный способ сублимации вытесненных сексуальных влечений, только и всего»{32}

. Когда слышишь рассуждения о том, что в результате трансмутации влечений возникает любовь или добро, начинаешь понимать, почему Шелер называл психоанализ алхимией. Как отмечает М. Босс, трудно поверить, что «такая уникальная личность, как сам Фрейд, была порождена одними лишь влечениями. Уму непостижимо, какие метаморфозы должны претерпеть влечения, чтобы преобразиться в правдолюбие и решимость жертвовать собой ради науки — во все те человеческие качества, воплощением которых был Фрейд».

Разумеется, порой озабоченность идеей высшего смысла жизни представляет собой результат сублимации вытесненных влечений, «только и всего». В некоторых случаях убеждения действительно складываются вследствие «защитной реакции на неприемлемые влечения и их вторичной рационализации». Психоаналитики Гинзбург и Герма утверждают, что иначе и быть не может. Но должны же быть какие-то исключения. Да и вообще, стремление постичь смысл жизни — это самое что ни на есть первичное, основополагающее свойство человека.

Иногда необходимо докапываться до истины, но лишь до тех пор, пока не обнаружится истина, поскольку делается всё это только ради того, чтобы выявить истину и отделить её от фальши. Если же исследователь не довольствуется обнаруженной истиной и продолжает искать подноготную там, где правда уже лежит на поверхности, он стремится не выявить, а опорочить правду. Когда психолог не может отличить зёрна реальности от плевел иллюзии, страсть к разоблачению оборачивается цинизмом и сама начинает служить лишь ширмой для нигилизма.