Страх

Летели на среднем транспорте, прозванном в народе «Ишаком», в котором была одна пассажирская палуба на 30 человек, большинство из которых теснились в четырехместных каютах, и только боссы вроде Гилаца и генералов жили в одноместных. Лилит и Маат достался двухместный пенал 11 на 6 метров с душем и санузлом, одной большой кроватью и этим вот «окном». Никаких баров или типа того тут не было, все 10 дней дамы провели вдвоем, изредка навещая своих боссов. Конечно, если вспомнить молодость и транспортник на планету геологов, то первокласная каюта на Ишаке — блеск, но все равно не фонтан.

Само собой предались общим воспоминаниям, среди которых сильно светлых было маловато, и разговор все время возвращался к гибели друзей.

— Нет, Гилац мне потом открыл, что это Томсон, — Лилит лежала рядом с Маат, лениво скроля ленты в нотике. Космические перелеты она так и не полюбила, хотя была вынуждена часто мотаться по звездным системам СГЦ, — Томсон всех пятерых хотел похоронить, но не стал ссориться из-за нас с тобой с Уоллосом и Гилацем

— Сука. Он еще не сдох? Вроде же готовится, даже не смог на похороны Пауэлла приехать.

— Врачи говорят, скоро уже.

— Ты после Волоса так и ни с кем? Вот же верная…

— Да это не верность, — Лилит отвлеклась от компа, тоже погрузившись в созерцание космоса, — просто тут такая жизнь, что невозможно. С кем ни замутишь — подстава чья-то, вечно кто-то к тебе через постель хочет стукачка внедрить или советничка. У меня ж особиста нет, как у тебя… Лилит улыбнулась, и снова помрачнев, добавила, — а пробовать со стороны кого нормального подтянуть страшно. Грохнут. Будешь потом опять у лифта разбитого сидеть, дым со слезами глотать.

Подруги налили и выпили, пару минут молча смотрели в окно, продолжив горевать:

— А ты, Мать, Тора еще помнишь? Как ты это перенесла?

— Там даже трупа не было, — Маат скривила губы, снова хлебнув вина из пластикового корабельного фужера, — глупые наши были парни. Хорошие, но молодые и глупые. Ввязались в драку с матерыми мужиками. Пока Тор готовился костьми ложиться под Гротхиллом, биться до конца и все такое, Уоллос ему дрон с бомбой через вентиляцию прямо в бункер загнал. 50 человек, вся верхушка этой Анархической армии — в кашу. Среди мяса по стенам нашли там ДНК Тора. Мой генерал до сих пор гордится, что «почти без крови» выиграл тогда войну.

Лилит смотрела на Маат с удивлением и сожалением:

— Как ты потом с ним жила? Тошнило?

— Ты его не знаешь… Он очень… талантливый и умный. Все просчитывает, как программа. Он себя повел как-то очень правильно, круто даже. Дал мне на все время. Был рядом столько, сколько нужно, ни минутой больше или меньше. Сказал все нужные слова и ни одного лишнего. Он идеальный, прикинь… Мне с ним хорошо. Очень хорошо, подруга.

Дальше сидели молча, обнявшись и глядя на звезды, счастливые, что остались живы и не потеряли друг друга, радуясь, что рядом тот, кто не осуждает, кто лучше всех понимает, насколько все сложно, и поддержит хотя бы морально.

Приближался ненавистный момент посадки. Каютка тряслась, в окне стоял дым и копоть, кишки сжимались, давило в ушах, ёкало между ребер. Подруги сидели рядом, уперев локти в колени, опустив глаза на серый ковролин, считая минуты, когда все кончится. Ишак, наконец, встал на бетон космодрома Мановаха, можно было готовиться на выход. Нарядная опять, как дива шоубиза, Маат обняла Лилит, напомнив:

— Не шучу. Вырвись, придумай чего, прилетай ко мне в Бахди. Мне деньги некуда девать! Зажжем, как надо. Парней тебе найду без заморочек. Мне не хватает тебя…

В каюту вошел веселый и бодрый Уоллос, поцеловал дамам ручки и заторопил Маат на выход — их ждала пресса с вопросами про StarBus. Леди Маринез вышла в коридор одна, встретив там Гилаца:

— Лейла, привет! Короче, завтра летим в Демир. Томсон скончался, вечером надо обнародовать. Дай по нему траур нормальный по всем каналам, закажи фильм зачетный минут на сорок, и трансу с похорон. По первому разряду будем хоронить, со всеми почестями. С Galaxy свяжись, пусть какие-нибудь сопли дадут по зеленей. Что-то доброе о нем, но свежее, не из гроговых времен. Он ничем благотворительным сейчас не занимался? Вроде нет, но ты выясни, надо бы хоть что-то о нем хорошее…

Маринез, мгновенно нырнув в реальность, забыв страдания Лилит, сошла по трапу, куда подкатил ее черный лакированный членовоз, села на заднее сиденье, погрузившись в мягкий красный бархат, сказала шоферу «В контору!» и под счастливый вой сирены унеслась с летного поля.

Маат провожала взглядом всполохи ее синей мигалки, отбиваясь дежурными ответами и справками от журналистов, закрыв общение главным посылом — все послезавтра, здесь на космодроме Мановаха отправляем первый в истории рейс на систему Скорпиона. Там жду все вопросы. Аккредитовывайтесь, кто еще не успел.