Страх

Чуть свет приехал на штабном джипе комбриг. Сорокалетний вертухай-полковник был невыспавшийся и немногословный. Беглым глазом пострелял по сторонам на бойцов и на БТРы, строившиеся к маршу. Сказал Штампу, что его отряд переходит в распоряжение комбрига 3-й пехотной, полковнику Хамсесу:

— По данным разведки по Волчьим Воротам ударят львы, волки будут прикрывать им фланги. Наш корпус должен Ворота удержать. Танки, арту и штурмовиков распределят между пехотными бригадами. 1-я и 2-я бригады в первом эшелоне на крайней линии высот и на серпантине. 3-я за ними и над ними во втором эшелоне, непосредственно на перевале и на Горной Дороге. Твой штурмовой отряд — ее резерв, будешь ликвидировать прорывы или контратаковать. Ты там именно за этим. Если Хамсес станет тебя пихать на передок вместо своей пехоты — звони. Радиосвязь работает.

После того, как 12-й корпус покрыл себя славой в боях в Медвежьегорске, Хитрована перевели в кадры чуть ли не в Таблос, а Штампа повысили до смотрящего за отрядом. Когда бритые, отдав Грому Медвежий Лес, отошли на хребты Панды, все пятьдесят тысяч, кто смог пережить летние сражения, разбавили сотней тысяч мобилизованных. Также перемешав оружие и технику разных поколений, сформировали три общевойсковые армии. Одна встала на Верхнем Лазе, другая на Горной Дороге, третья у них позади на цересском склоне Панды — на Скальном Спуске. Август и сентябрь учились и слаживались, глядя как в Медвежьегорске опять объединились против них волки и медведи, как садятся звездолеты со львами.

Штампа, как отважного и опытного командира, поставили на отряд в Штурмовой бригаде 12-го корпуса, вставшего первым эшелоном на Горной Дороге, с задачей не пустить бандитов на перевалы. Теперь он, садясь на броню своего БТР, с тоской хоронил свои надежды — старались же верить, что львы сами не полезут вперед, будут гнать вперед себя волков, станут беречь свои шкуры и дорогое оружие. С волками бодаться за эти горы можно было долго и успешно. Если армии бритых — на две трети мобики и старое оружие, то волки — на все сто процентов. Злые, конечно, мотивированные, но без опыта и кадровых командиров. А вот львы… 1-я Десантная армия, лучшие из лучших, на самом новье, да еще и отморозки из Корпуса Пумы.

Штамп обернулся на колонну своих БТРов, ползших на восточный склон Зеленой горы, господствовавшей над всеми вокруг, запиравшей проход к Горной Дороге, шедшей через все кряжи в Церес. Все полтысячи своих человек он знал в лицо, мог вспомнить сходу половину имен. Он смог из них слепить нормальный отряд. Не спал, не гулял эти два месяца — учил, воспитывал, кормил и снаряжал, активно тыря и отнимая у соседей хорошие шмотки, хавчик, забирая для своей брони соляру у тыловиков до того как разбодяжат. Внутри отряда смог укрепить правильные порядки. Первые же, кто были пойманы на воровстве у товарищей, были «комиссованы». То, что творится сейчас в обычной пехоте не лезет ни в какие ворота — там боец вместо того чтоб думать, как ему воевать, парится, чтоб у него не стырили сухпай, носки или патроны. Там люди не спят вообще, боясь что обшарят карманы. Штамп твердо держал дисциплину, не «договаривался» с бойцами. У него нельзя было отмазаться за бабло от наряда и караула, нельзя было за подгон оформиться больным или тем более свалить в самоход. Если у пехоты неделями стоит «на орбите» не сменяясь караул из нищеты, не способной проплатить сдачу караулки, то хрен ли толку с такого караула.

Разместились, окопались, сели жрать на уступе склона. За перевалом вспыхнуло, потом еще много раз, яркая гирлянда белых огней мигала с минуту, донеслись ощутимые хлопки. Походу настала хана корпусному ПВО — даже не успели шмальнуть, видимо, не увидев противника. Без спутниковой разведки и всего ПО, зенитчики видели только своими собственными РЛС — не дальше чем на полсотни км. Легкая мишень для тяжелых львиных бомберов, бивших с двухсот км по координатам от спутников и управлявшимся из Центра в Медвежьегорске, где все еще работали связь и хитрый военный софт.

В несколько заходов, примерно полчаса невидимые и недосягаемые львиные ВВС расправлялись со всеми какие были на районе зенитками, планомерно выжигая сначала новые, а потом и всех старушек, вытащенных на свет бритыми со складов по мобилизации. Бойцы Штампа затравленно озирались из окопов, как над головами с воем и рыком неслись инверсионные метлы, катались волны грохота. Старшины и бугры ползали среди наспех прокопанных капониров, заставляли пацанов поправлять масксети, скрывавшие там БТРы, приводили в чувство тех парней, что слегка стреманулись от бомбежки, для многих это был первый раз.