Страх

- Точно. С террористами разговаривают. Полковник милиции на связи. Операцией же руководить эмвэдэшникам доверили, - с легким презрением к извечным конкурентам пробурчал он.

"Значит, миллиарда рублей этим сволочам мало, - подумал

Тулаев. - Им еще лимон "зеленых" и вертолет подавай. А может, еще и красную ковровую дорожку от двери подвала до вертолета постелить?"

Он вспомнил Минеральные Воды, где сутки отлежал в траве у взлетной полосы. Тогда у террористов были точно такие же требования. Вертолет им дали, деньги тоже. Чернявые головы террористов не менее десятка раз попадали в сетку его прицела, но он не мог без команды открыть огонь. На тренировках еще на базе "Вымпела" они отработали одновременную снайперскую "долбежку" по всем террористам сразу, но на самом-то деле все террористы одновременно не засвечивались. Если один и появлялся, то остальных не было видно. Террористы явно не хотели играть в сценарий командира вымпеловской группы, а Тулаев был всего лишь старшим опером и сам не мог принять на себя ответственность за выстрел.

Когда вертолет улетел, Тулаев не ощутил облегчения. Не пришло оно и когда стало известно, что террористов все-таки взяли где-то на границе Дагестана и Чечни. Наверное, потому, что это был уже третий вертолет, который он удерживал в сетке "оптики", но так ни разу и не выстрелил.

- Ты к следствию будешь подключаться? - безразлично поинтересовался крепыш, хотя за безразличием скрывался явный интерес.

Крепыш хорошо помнил, что встречал этого невысокого лысеющего человека на базе "Вымпела", но не был до конца уверен, что он - вымпеловец, а не член комиссии, которая тогда проверяла группу. И эта неосведомленность мешала крепышу понять, как же себя вести с собеседником и чего от него ждать.

А тот, как назло, пробурчал: "Нет, не буду. По следствию указаний не было", - и вконец запутал крепыша.

У обочины остановился крайслер с номерами американского посольства, и в ухе у Тулаева старой пластинкой прохрипел простуженный голос его нового начальника: "Выясни обстановку. Эти гады взяли в заложницы американку.

Президенту уже звонили со Спасо-Хаус. Сам понимаешь, америкосы над своими трусятся как скупой рыцарь над каждой копейкой".

Из крайслера выпрыгнул молодцеватый мужчина в сером костюме с галстуком, поправил свой и без того идеальный пробор в рыжих волнистых волосах и ходко направился к их автобусу. За ним засеменила, путаясь в узкой юбчонке, длинноногая костистая переводчица.

Огромный, похожий на разъяренного быка милицейский полковник стер липкий пот с лысины, положил телефон сотовой связи на сиденье, легко выпрыгнул из автобуса и первым протянул руку. Американец заученно блеснул белыми пластиковыми зубами, подержался за огромную мокрую кисть милиционера и тут же скрылся вслед за ним в том же автобусе.

- Бардак тут, - опять ожил крепыш. - Народу нагнали, а никто на себя ответственность не берет, что делать. Менты ждут, что, может, нам отдадут командование операцией, а наши ждут, что они силами омона или "Витязя" разберутся.

- А кто остальные заложники? - поинтересовался Тулаев.

- Остальные-то?.. Да там внизу частная мебельная фабричка. Ну, и внутри, значит, хозяин был, сынишка его малолетний и двое рабочих-мебельщиков.

- А как американка туда попала?

- Она журналистка. Беседовала с хозяином фабрики. Хотела накатать статью про средний бизнес в условиях России. Накатала...

3

Прошло нудных полчаса. Американец упрямо парился в душегубке автобуса в своем элегантном костюме рядом с полковником и его штабной свитой, крепыш изредка выдавливал какие-то ничего не значащие слова, Тулаев нестерпимо скучал да изредка посматривал на сонных телевизионщиков, ждущих развязки событий и с тревогой оборачивающихся на начинающее исчезать за домами солнце. И вдруг Тулаева как кольнуло что изнутри.

- Ребята, - обратился он сразу и к оператору, и к тележурналисту. - У меня к вам небольшая просьба. Вы не сделаете две-три панорамки той стороны шоссе? По минуте. Не больше.

- А зачем? - зевнул оператор, а Тулаеву послышалось, что

он сказал: "А за сколько?"

- Я не знаю ваших расценок, - потер он шею. - Но это

нужно для следствия, - и показал гэбэшную ксиву.

Оператор был родом из застоя и сразу стал серьезнее.

- А когда снимать? - с готовностью делать эту работу хоть сутки спросил он.

- Ну вот сейчас... И... и с паузой минут в пять еще два... - Тулаев посомневался, но изменившееся лицо оператора разрешило увеличить частоту съемки, - ну, три или четыре раза...

- Сделаем, - по-солдатски ответил оператор.

- Если штурм не начнется, - влез тележурналист и поправил очки, за толстыми линзами которых ягодками смотрелись хитрые серенькие глазки. Он был лет на десять моложе своего напарника и ничего не видел, кроме перестройки и всего последующего.

Тулаев пропустил сказанное мимо ушей, записал фамилию оператора, утяжелившего плечо камерой, и уже в спину попросил его:

- Только не так явно. Вроде как просто камеру проверяете.

От затылка оператора струилась такая преданность, что Тулаев не стал ждать ответа и отошел в сторону.