Страх

Тулаева опять примагнитило взглядом к очкам. Их хотелось потрогать. Как будто если он к ним прикоснется, то сразу вспомнит, где же их видел. Рядом с очками лежала газета. Она тоже почему-то казалась очень знакомой, хотя эти снимки на ее полосе он вроде бы где-то уже разглядывал. Он шагнул к газете и сразу наткнулся взглядом на заголовок "Иван да без Марьи". Теперь-то все стало ясно. Террористы радовались найденному на полосе "Комсомолки" испуганному ответу американцев: "Да".

- Выйдите из помещения! - заметил его движение следователь.

- Эта газета...

- Я сказал: выйдите из поме...

За спиной следователя звонками запульсировал телефон. Сидящий рядом с ним со скучающим лицом рыжий парень тут же рывком обжал голову наушниками, щелкнул тумблером на установленном перед ним блоке и громко объявил:

- Полная тишина!

Следователь отвернулся от Тулаева, тут же напрочь о нем забыв, и глухим голосом приказал хозяину дома:

- Сними трубку. Отвечай, как договорились. На тебе явных улик нет. Помощью следствию ты поможешь и себе.

- Есть, - по-военному ответил мужичок, встал из-за кадки и прошаркал к телефону.

Очки "Nina Ricci" исчезли за его спиной. Под синей рубашкой, вдоль позвоночника, темнела мокрая полоса. Правая нога мужичка, обутая в старые изношенные тапки, подрагивала, будто ее било током. Он бережно снял трубку и прижал ее к левому уху.

- Але.

Тулаев упрямо смотрел на его подергивающуюся ногу и слышал собственное дыхание.

- Но... нормалек... Токо проснулися... Што?.. Ага, все проснулися... А?..

Нога перестала дергаться.

- Вы это... приедете удвоем?

Нога сделала шаг вправо. Казалось, она хочет убежать отсюда,

чтобы оставить своего хозяина один на один с врагами.

- Лариска, нас усех накрыли! - плачущим голоском закричал

мужичок. - Тикайте усе!

Ладонь следователя плашмя опустилась на рычажки телефона. Он вырвал трубку из тощих рук мужичка и заорал ему прямо в лицо:

- Я что тебе, гад, говорил?! Что?!

Мужичок, маленький, сгорбленный, сухонький, с усилием притянул к себе правую ногу, приставил ее к левой и с незамечаемой раньше за ним злостью ответил:

- Я шахой никогда в зоне не был. Усек?

- Уведите его! - крикнул двум парням в штатском следователь.

Темное пятно на спине мужичка от позвоночника растеклось по лопаткам. Мощные руки рванули его вправо. Глаза Тулаева сами метнулись к очкам на подоконнике. Они лежали все там же, но тяжесть в груди от их вида стала почему-то еще сильнее и еще заметнее.

- Все о'кей! - оттянув наушник, объявил рыжий парень.

Группа захвата выехала по адресу. Номер абонента...

Тулаев закрыл глаза и про себя одновременно со "слухачом"

назвал этот номер.

- Вам плохо? - вывел его из столбняка следователь.

Рывком Тулаев вскинул веки. Ему очень хотелось плакать. Но перед глазами стояло пунцовое лицо следователя. Оно было таким, как будто он тоже собирался зарыдать.

- Мне хреново, - ответил Тулаев и снова посмотрел на очки.

Они принадлежали Ларисе. Его Ларисе. Значит, ее появление в переулке, где Носов вышел на связь с продавцами "Ческой збройовки", не было случайным. Скорее всего, именно она несла деньги за оружие. Несла где-нибудь на себе. И то, что она заплатила за спасение телом, было ложью. Она платила уже за другое. За то, чтобы оказаться рядом с тем, кто разыскивал ее дружков-террористов. Впрочем, и она была террористкой.

В третий раз за сегодня Тулаев ощутил стыд. И впервые понял, почему он попал в подвал. В тумане памяти возник вчерашний вечер: пузатый участковый у калитки, красивая машина, мелькнувшая в переулке, лицо за стеклом в красивых очках. В тех самых очках, что лежали на подоконнике. А он, если честно, уже хотел ехать к участковому и бить ему морду. Он думал, что именно участковый заложил его Наждаку по телефону.

- Так вам плохо?

Наверное, Тулаев перестоял лишнее в комнате. Следователь уже не выгонял его, считая здесь чужим, а просто пытался выяснить, как он себя чувствует. Знал бы, как погано, как жутко ощущал себя Тулаев, вызвал бы "скорую". Впрочем, врачей, способных вылечить душу, на свете не существует.

Тулаев отвернулся и на враз ослабевших ногах пошел из комнаты, из дома, из двора...

Шерше ля фам. Ищите женщину.

45

Он проснулся оттого, что устал спать. Комнату все так же до краев заливало солнце, и поэтому сразу показалось, что он лег всего пять минут назад. Часы разубедили его в этом. Стрелки на будильнике слиплись в полдне, а домой Тулаев вернулся в четвертом часу. Вчерашнего, значит, дня.

Рядом с ногами пушистым комком пошевелился Прошка. Приход хозяина он встретил так радостно, а потом ходил по квартире за Тулаевым как приклеенный, что даже возникла мысль, что у котов есть свои "сотовые" телефоны, и какой-нибудь облезлый деревенский кот, сидя на дереве в соседнем дворе и видя всю их беготню, рассказал о произошедшем Прошке. Конечно, быть такого не могло, но только Тулаев остро ощущал, что кот сочувствует ему. И в ванну спать не ушел. Лег у ног и спал ровно столько, сколько и хозяин.