Страх звёзд

Томаш с детства мечтал о космических путешествиях, но для его родителей космос был чем-то враждебным и пугающим – наверное, если бы они могли, то запрещали бы ему смотреть на ночное небо, на горящий фиолетовой звездой Бакар, источник постоянной угрозы. К тому же обеспечить Томашу достойное образование, необходимое для пилотов дальних рейсов, они были не в состоянии – мать постоянной работы не имела, а отец занимался настройкой станков для органической печати и не слишком-то преуспел в профессии. Несколько раз его сокращали – и они жили втроём на нищенское пособие. Томаш хотел поступить в военное училище, на аэрокосмическое отделение – и не прошёл по конкурсу. Даже устроиться техником на какой-нибудь грузовоз ему не светило – без дорогого специального образования.

Мать умерла от кровоизлияния в мозг, когда Томашу едва исполнилось восемнадцать. Отец тогда пристрастился к тинктуре. Из тех нескольких лет, что Томаш провёл с отцом, больше всего ему запомнился один тусклый вечерок. Отец с набрякшими под глазами синяками сидит за кухонным столом, уставившись на пустую бутылку из-под тинктуры, как будто надеется, что она вновь наполнится под его взглядом, и бормочет о том, что жизнь стала слишком тяжёлой, что честным труженикам, вроде него, не остаётся места, а всё вокруг захватывают иммигранты и приживалы, которые только и могут, что обманывать да воровать. Страдальчески вздохнув и оторвав наконец глаза от пустой бутылки, отец говорит, что им надо куда-нибудь уехать, подальше от города, на фермы – туда, где настоящая жизнь – и начать всё сначала. Томаш молча кивает (спорить с пьяным отцом – затея не из лучших), но сам понятия не имеет, чем отец собирается на этих фермах заниматься – видимо, пить тинктуру, как и раньше. Однако именно бутылка из-под тинктуры – подороже, чем обычно, с ровно наклеенной этикеткой – как-то невольно притягивает его взгляд.

Томаш тогда уже строил планы купить собственный корабль – скорее, в шутку, чем всерьёз – и летать, куда захочется, хоть на Бакар. И если на старенькую тарку он мог бы заработать лет за двадцать беспросветного труда, то откуда брать на её содержание деньги он, к сожалению, не имел ни малейшего понятия. Пока не поинтересовался стоимостью тинктуры на Бакаре.

Поначалу он даже не мог в это поверить. Бутылка крепко выдержанной, которую обычный работяга вполне мог позволить себе пару раз в год – на день рождения или другое пьяное торжество – на Бакаре, без всяких преувеличений, стоила целое состояние. Причина была, как догадывался Томаш, совсем не в выдающихся вкусовых качествах любимого пойла его папаши – выдержанная больше десяти лет тинктура отдавала горечью и обдирала глотку. Натуральный напиток, изготовленный по унаследованной с Земли технологии из растительного сырья, полностью и беспрекословно запрещённый на Бакаре – как и весь другой алкоголь – представлял собой некий статусный атрибут, дорогостоящую цацку, которую могли себе позволить только очень состоятельные бакарийцы. Причём сами его зачастую даже не пили.