Страна городов

— Я знаю, кто это. В преданиях наших людей, говорится, что давно — давно, мы жившие там — она показала рукой на юг, были с этими существами соседями. Они живут семьями в горах. В лесу на деревьях как птицы. Строят гнезда. Они добрые соседи. Они не охотятся и не знают огня, едят то, что найдут на земле и на деревьях. Они очень сильные, но сами людей не трогают. Если напасть на них — кидают очень большие камни. С ними можно говорить образами. Я умею.

Женщина заворочалась и села на лежанке, испуганно прижала к себе маленького.

— Не мешай мне Учитель. Я буду говорить с ней.

Мила замерла, напряженно глядя в глаза гоминиду. Та так же напряженно уставилась на нее. По мере этого молчаливого разговора громадная женщина, нервно прижимающая к себе сына, постепенно расслаблялась, и наконец, разрыдалась в голос. Она плакала, как плачут все женщины Земли, имевшие несчастье потерять в этой жизни все, что ее составляло — дом, семью, мужа… Мила потянулась, к ней, поглаживая по руке, что то уже вслух бормотала, гладила, видимо рассказывая о своих мытарствах, и две женщины приобнявшись, заплакали уже вдвоем. Маленький Умка, забежав — он уже бодро бегал — в помещение, подергал мать за рукав, показывая очередной трофей — разбойник раздобыл где-то сушеных яблок с сиропом и спешил поделиться ими с мамой. Увидев быстро пришедшего в себя малыша, он вначале уставился на него, а потом протянул и ему часть своей добычи, ловко отделив от нее кусок, как когда то малышка Лада делилась с ним полученным от больших и страшных людей, победивших Чаку. Голод уже не грозил нам, и с уходом голода люди приобретали все больше человеческих черт. Не боясь за завтрашний день, уже можно было не обжираться, как звери про запас, и даже делиться едой из чисто альтруистических побуждений. Мальчик неуверенно улыбнулся, и взял еду из маленькой ручки новоявленного приятеля. «Кажется с приходом, верней, „приплывом“ этих „моржей“ мы приобрели еще одну везде сущую проблему в виде маленького гигантопитека. Теперь они будут доставать лагерь уже вдвоем, появляясь в самых неожиданных местах, и мешая в меру своих немаленьких сил и энергии. Как бы ее еще в мирное русло направить» — думал я.

Дамочки — одна повышенной лохматости, другая, одетая по последней поселковой моде, но чем-то очень похожая на нее, уставились на меня. Прибывшая, выжидательно поглядывала то на меня, то на Милу, ожидая решения своей судьбы. Мила пояснила, что женщина бежала от существ (я понял — шайка-лейка, устраивающая сейчас концерт у пристани на противоположном берегу) три месяца. Пока бежала — преследователи перебили всех мужчин семьи, и сейчас ей пойти некуда. Но если ей позволят, она не помешает, а только поможет и не будет обузой. Были редкие случаи, когда ее народ селился с народом Милы и даже помогал друг другу. Мила так же сказала, что верит ей, и на добро эти люди всегда отвечают добром.

Узнав от Милы, что вновь прибывшая называет себя Кла, а сына Га, сообщил об этом собравшемуся у землянки немаленькому коллективу племени. Возражений на предмет принятия в племя новых членов не поступило. Кто-то из атлантов только спросил:

— А что, тех с берега, то же в наш пионЭрский отряд примем? Что то они мне не по душе. Смотрите, они тут с комфортом устраиваются, что-то готовить начали! Как бы на поселение не остались. Лично я против соседей с такими милыми привычками — слопают Кла, возьмутся за нас.

Люди на берегу развели костер, достав из плетенки, обмазанной глиной, огонь, и развернув какие-то шкуры, добыли из них, видимо, какие то припасы. Меня передернуло от отвращения — «припасом» оказалась огромная рука, покрытая более темным мехом, чем наша Кла, которую тут же наши острословы окрестили мамой Клавдией, а сына — конечно Гаврилкой. Люди каменными орудиями порубили на куски руку, и стали обжаривать над на костром это мясо.

Я велел ребятам готовить лодку, и принести мое оружие. Терпеть рядом людоедов не собирался. Завтра они разнообразят свое меню моими учениками, если сразу их не прогнать. Ко мне подошел Федор с спросил о намерениях.

— Да какие могут быть намерения. Гони младших с берега, давай лодку к причалу и стрел побольше, нечего им на это смотреть, поеду и перестреляю их как бешеных собак с лодки.

— Возьмите меня с собой.

— Не испугаешься? Ведь человека убить непросто, это не лесной зверь.

— А что, ждать пока они нас сожрут, как этих Гаврилкиных родичей? Людоедов надо мочить! И Кимов давайте возьмем, и Егорку — всех стражников, что постарше, раз уж так случилось… хорошо еще, что эти твари никого из наших поисковиков не застали пока, а к вечеру, знаете сами — с Бобровки оленеводы приедут за одеждой и харчами. Я вздрогнул — как только мог забыть, за солью, с мясом для копчения и одеждой, просто помыться в бане должны были вечером подъехать наши оленеводы, осваивающие это ремесло в верховьях Бобровой. Ничего не подозревающие ребята наткнутся на этих… могут быть жертвы.

— Ясно. Хорошо, что напомнил. Федя, уйти не должен никто из этих…