Страна городов

Вторым этапом, проходившим практически одновременно с первым, это был торг, проходивший по принципу «меняем все на все», но при сноровке, можно было выменять нужные вам вещи, сменяв многоступенчатым обменом свои. В цене были искусные украшения, посуда из крепкой глины, оружие, краски, производимые из растений и минералов, бивни мамонта, кожи цельные — как обработанные, так и слегка завяленные, шкурки пушных зверей, причем особо ценились шкуры пушного зверя — большие, крепкие, с прочным и плотным мехом. Так, к примеру, за соболя, пусть и самой лучшей выделки, мало что можно было поменять. Зато большая пусть и необработанная волчья шкура, особенно снятая с лапами и головой, ценилась высоко. Здесь заключались и «контракты», в наше время их назвали бы «фьючерсными» — на добычу следующего сезона, на поставку продуктов следующей охоты. Договаривающиеся стороны становились друг напротив друга, и ударяли по рукам, объявляя условия контракта. «Договор манципации[28]

, почти в чистом виде», — подумал я, — «Не хватает только весов с медью, ну да этот недостаток легко исправить». Охотно брались готовые каменные орудия и «запасные части», типа наконечников колющего оружия. Несмотря на производство меди, каменные орудия хорошей выделки пользовались спросом. После совета все вожди посещали верхний город, место жрецов и старейшин, куда допускались строго по одному, для совета и получения аудиенции у старших знающих.

И третьим этапом был выбор и мена невест и женихов. Даже обычно враждебные друг другу племена могли обменяться молодыми людьми, а то и купить себе невест из племени «обильного» данным «товаром». Я понял, что путем подобных сделок, совершаемых на таких советах вождей, племен, освященных вековым обычаем, племена кроманьонцев избежали вырождения и близкородственного скрещивания Близкородственное скрещивание у людей опасно именно генетическими отклонениями, уродством потомства. Так как у обоих родителе почти одинаковые набор генов, то увеличивается вероятность проявления генетических болезней, которые есть в генах родителей, но они не проявились. Например ген атрофии мышц есть у каждого 40 человека, болезнь проявляется когда у человек два таких больных гена поэтому сама болезнь встречается только у каждого 10000 человека, а если родители родственники, то шанс родить ребенка с атрофией мышц будет один из 80. Допускается в качестве метода работы при селекции, и то на коротком этапе — до 4-х поколений, обычно… Процедура выбора сопровождалась единоборствами, камланием шаманов, танцами — под примитивные бубны, совместными угощениями.

По рассказам вождей и шаманов все получалось просто и незатейливо. Как будет в действительности — поживем, увидим своими глазами.

Через неделю пути впереди показалось укрепленное городище — стены возвышались на холме, холм располагался у неширокой, но полноводной реки — по видимому, в нашем времени, это была речка Караганка. Племена уже прибывали — на широком поле располагались лагеря союзных племен, так же приходящих группами, до ста человек, как и мы. Племена занимали места в основном у реки. Для лагеря я выбрал ровную площадку, выше других — что бы не попадали в воду стоки от других стоянок. По кругу возвели десять юрт киргизского типа, в центре разместив общий очаг — кухню. Я строжайше запретил всем пить сырую воду из реки и у чужих костров. А что бы не возникло соблазна — каждый член объединенного отряда имел керамическую флягу в ивовой оплетке, ежевечерне наполняемую подкисленным настоем листьев кипрея и ягоды брусники, с малым количеством меда. Это решило проблему для моих спутников и с жаждой и дизентерией — кто в своем уме, будучи будет пить из лужи, имея под рукой вполне себе вкусный напиток, утоляющий жажду лучше воды? Ну, вот так-то.

В город, как и предупреждали вожди, не пускали никого. На вершине холма, окружённая стеной, примерно семи метров собственной высоты, с четырьмя воротами на стороны света, рвом с мостами, ведущими к воротам и убирающимися на ночь, стоял настоящий город. Всю ночь на стенами горели факелы, а может быть — лампы, подобные тем, что мы выделывали у себя на острове. Но света они давали не в пример меньше, хоть и освещали периметр неплохо. Под светом ламп виделись тени ночной стражи. Днем у ворот стояли хмурые неразговорчивые стражи, в кожаных безрукавках, вооруженные устрашающего вида дубинами, которыми пользовались весьма ловко, непринужденно помахивая, как тонкими тросточками.