Страна мыслителей

Показывали какой-то жуткий боевик, в котором совсем

маленький мальчик лет семи-восьми, не больше, оказался

маньяком - убийцей, прихлопнувшим не только своих

родителей, но и почти всех их знакомых. В общем, зрелище

было откровенно гнусным и я, только из чистого

любопытства не выключала телевизор. Мне непременно

хотелось знать, чем все-таки эта гадость закончится. Когда

Сильвер опустился в соседнее кресло, я не подала виду, что

заметила его появление, продолжая с видом тонкого знатока

наблюдать за преступлениями маньяка. Похоже я ненароком

и в самом деле увлеклась этим зрелищем, ибо теперь уже и

вправду не заметила, как Сильвер, так и не добившись от

меня не только вразумительного ответа, но даже мало

мальски обнадеживающего взгляда, поднялся с кресла и

направился в свою комнату, хлопнув изо всех сил

напоследок входной дверью. Только тут я, наконец,

отвлеклась от телевизора и сразу же, как это свойственно

пожалуй лишь мне одной, заподозрила что-то неладное.

Пантерой подскочив к двери его комнаты, я изо всех сил

надавила на нее плечом, но дверь не поддалась, она

оказалась запертой. Тогда я принялась колотить в нее

руками и ногами крича при этом: «Сильвер, открой! Что ты,

- 357 -

в самом деле! Ну, прошу тебя, открой мне, пожалуйста!» Но

Сильвер как видно и не думал уступать. Наконец, мне

надоело без толку барабанить в дверь, и я решила отступить. Ну, думаю, Сильвер, не стоишь ты моих забот. Ты

форменная свинья, а не человек. Другая бы уже тебя

выгнала, а я все еще терплю, но ты, подлец, не ценишь

этого.

Тут я разозлилась окончательно и принялась курить

сигарету за сигаретой. Я всегда в таких случаях делаю

именно так. И вот, выкурила я их с десяток, не меньше. В

горле у меня запершило, глаза от дыма защипало, и тут я

вновь о Сильвере вспомнила, а как вспомнила, так снова

тревога змеей заползла ко мне в грудь. И я более

настойчиво, чем прежде, почувствовала, что тут что-то не

так. Снова я подошла к двери Сильвера, но на этот раз уже

не стала в нее барабанить, а просто прислушалась. Так и

есть, предчувствия меня не обманули. Из-за двери

доносилось тихое рыдание...

Когда Сильвер закончил рассказ, я с ужасом поняла, что он

действительно попал в очень неприятную историю, и дела

его плохи. Ведь отказаться от порученной затеи у него не

хватит мужества, и я это точно знаю, а выполнить ее - ему

не по зубам. 3десь нужен такой человек как я, стойкий как

камень и решительный как огонь. И я решила помочь ему.

Если не я? То кто же? Ведь я ему почти жена. Ладно,

слизняк, говорю я ему, помогу тебе и на этот раз, но больше

не надейся на меня. Моему терпению тоже есть предел. Ну,

он, конечно, от благодарности начал целовать мне руки и

ноги, заодно и грудь, но отказаться от помощи все же не

посмел. Видать, побоялся меня огорчить. А так как я

решений своих не меняю, то и пошли мы с ним, как и

договорились , вдвоем на его дело.

А оно было вот какое. Необходимо было похитить картину

кисти знаменитого мастера из местного музея. А так как она

являлась его единственной гордостью, то соответственно и

охранялась должным образом. Хоть я и знала, что мой

жених гангстер, но как-то сквозь пальцы смотрела на это. Но

теперь, столкнувшись напрямую с его преступной

деятельностью, я остро осознала, что быть преступником -

это, действительно, преступно. Похоже, что, наконец, и он

понял это. Во всяком случае, он твердо пообещал, сделав

- 357 -

дело, окончательно завязать. План операции разработала я, это я умею, ведь я лучший секретный агент контрразведки.

Итак, облачившись в бронежилеты и вооружившись до

зубов, мы воспользовались моим служебным автомобилем,

кстати тоже бронированным, и подкатили прямехонько к

центральному входу музея перед самым его закрытием.

Когда народу поменьше, да и стража подустала за день и не

так бдительна. Перед этим мы с обоюдного согласия

решили, что главную роль в деле все же буду играть я, а

Сильвер будет лишь на подхвате. Не стану вдаваться в

подробности того, как мы совершили это нехорошее дело,

скажу только одно: все прошло удачно. Да еще как! Ни

одного трупа, даже раненых всего двое. Картину для начала

оставили у меня, так для Сильвера было безопаснее, да и

мне было гораздо проще изучить манеру художника. Я ведь

тоже живописец, имею диплом, даже пару раз выставлялась,

хотя и не особо удачно. Но как ни рьяно я принялась за дело, все же так и не сумела толком изучить манеру художника,

ибо буквально вечером следующего дня мне позвонил мой

шеф. И хотя в газетах не было еще сказано о происшествии

ни слова дон Алонзо без предисловий буквально накинулся

на меня.

- Анжела, что это вы опять натворили? До каких же пор я

буду покрывать вас?

- Шеф, а в чем собственно дело? - попыталась я сначала

отнекиваться, но скоро поняла, что шеф кое-что знает. Тогда

я, как и обычно, все без утайки ему рассказала.

- Бог мой! - изумился шеф. - И вы ради этого слизняка

пошли на такое. Анжела, вы действительно чокнутая.

- Шеф, а если это все-таки любовь? - только и нашлась

ответить я на последнюю фразу шефа.

- Бросьте, Анжела, уж я то вас знаю, - отрезал шеф на

другом конце провода.