Страна Семи Трав(изд.1976)

Савчук деликатно отстал и брел сзади на приличной дистанции в два-три шага. Я прижал к себе локоть Лизы,— как-никак мы были нежными супругами и не видались почти полгода!..

— Разминулись в Москве, Лешенька? — шепнула Лиза.— Обидно, милый, да?

— Но зато встретились на Таймыре…

— Я так рада, что встретились! А ты?..

Я не успел ответить.

— Леша! — сказала она озабоченно.— А радио? Ты выключил радио?

— Где? — спросил я, чтобы оттянуть время, хотя прекрасно понял, о чем она говорит.

— Дома, конечно. В Москве.

Я промолчал.

— Ясно: не выключил,— заявила уверенно моя жена.— Я так и знала.

— И ничего ты не знала и не могла знать,— пробормотал я.

— Понимаете, Володя,— сказала Лиза.— У нас комната в коммунальной квартире. За стеной живет писатель. Он не выносит шума. А Леша приехал на один день из Арктики…

— На два,— поправил я.

— Пусть на два! Включил радио и снова уехал в Арктику на все лето.

— Ну-ну,— сказал я, пытаясь обратить все в шутку.— Как вам это понравится, Владимир Осипович? Начинается семейное счастье…

Савчук проявил великодушие и даже попытался прийти ко мне на помощь.

— Наверное, я в тот вечер уже заразил Алексея Петровича своим волнением,— сказал он, вежливо пропуская Лизу и летчика в чум Камсэ.— Мы расскажем обо всем за чаем. Ведь вы знаете эту историю только в самых общих чертах.

И пока наши гости отогревались горячим крепким чаем, Савчук занимал их разговором на неиссякаемую тему о тайнах гор Бырранга.

Держа блюдечко на пальцах, Лиза сказала вдруг самым будничным тоном:

— Знаете ли вы, что я еду с вами?

— Куда?

— В горы Бырранга. Сначала на оленях, потом на лодке.

Чтобы сразу пресечь возможные возражения, Лиза отставила блюдечко и продолжала серьезно:

— Вопрос согласован с Москвой! Экспедиция в горы Бырранга будет комплексной: геолого-этнографической.

— Почему?

— Так называемый оазис в горах заинтересовал геологов.

— Ах, ты, значит, и есть этот самый геологоразведчик? Но ведь ты не геолог, Лиза!

— Ну и что из того? — Она снисходительно поглядела на нас.— Я занимаюсь изучением вопросов, смежных с геологией.

— Хватит темнить,— заявил я решительно.— Объясни: почему ты здесь?

Лиза засмеялась.

— Встречаете меня в штыки, товарищи! Право, это нелюбезно, даже грубо с вашей стороны. Особенно с твоей, Леша…

— Не спорьте с Лизой, Алексей Петрович,— заметил Савчук, вздыхая.— Вы же знаете ее. Разве можно с ней спорить?

— Лиза весьма любит удивлять,— объяснил я.— Она хочет удивить нас какой-нибудь неожиданностью, но попозже…

— Ошибаетесь, честное слово,— сказала Лиза серьезно.— Просто это еще робкое предположение, очень-очень робкое. Фактов слишком мало. Подождем, пока доберемся до гор.

3

На другой день, проводив пилота Жору в обратный путь, Лиза учинила Бульчу строжайший допрос,— можно сказать, допрос с пристрастием.

Она выспрашивала нашего проводника об оазисе в горах Бырранга, жадно интересуясь самыми разнообразными подробностями, порой (на наш с Савчуком взгляд) даже не идущими к делу пустяками.

На некоторые вопросы старый охотник не мог ответить. Тогда Лиза пыталась подсказать ему ответ.

Иногда она впадала в задумчивость, бормотала про себя:

— Река!.. Да-да, должна быть река! Не было бы реки, было бы озеро… Лес, конечно, располагается по линии пластов, обрывается на гребне горы? Правильно, так оно и должно быть. Сосны, лиственницы, березы…

— Впечатление такое, что ты узнаешь пейзаж оазиса,— пошутил я.— Быть может, уже была в ущелье Бульчу?

— Да, в самом деле, Лизочка: не летали ли вы туда вместе с каким-нибудь шаманом во время камлания? — улыбаясь, подхватил Савчук.

Лиза рассеянно оглянулась. Видимо, всеми мыслями своими была сейчас не с нами, но в далеких горах Бырранга, в одном из ущелий, по дну которого пробегала, позванивая камешками, река, а на склонах росли березы и цвела жимолость.

— А? Ущелье Бульчу? — медленно сказала она, будто просыпаясь.— Нет, я никогда не бывала в ущелье Бульчу.

В этом была «заковыка», как сердито сказал Савчук. Но мы оба знали Лизу. Это кремень-кремешок!.. Если она считает преждевременным посвящать нас в свои догадки, то бесполезно сердиться на нее или умолять ее,— не скажет ничего, пока не сочтет нужным.

С первых же своих шагов, едва выбравшись из самолета, она уверенно, без всяких усилий заняла подобающее ей положение в нашей экспедиции.

Неразговорчивый и озабоченный Камсэ широко улыбался, завидев ее. Бульчу при ее приближении чуть ли не вытягивался «во фрунт». Наконец, наш уважаемый этнограф попросту робел в ее присутствии. Лиза подавляла его своей уверенностью, деловитостью, решительностью.

Он поделился со мной своими переживаниями.

— Признаюсь, не люблю женщин в экспедиции,— конфиденциальным шепотом сообщил Савчук, когда Лиза зачем-то вышла из чума.— Всегда возня с ними: то это не так, то то не то… Попомните мое слово: не оберемся хлопот с этой Лизой!

Он спохватился и замолчал, смущенно мигая,— вероятно, вспомнил, что «эта Лиза» — моя жена. Я засмеялся:

— Ничего, ничего, дорогой Владимир Осипович! И это будет так, и то будет то… Я бывал с Лизой в Арктике. Надежная, опытная путешественница, уверяю вас. Все будет хорошо.