Страницы любви Мани Поливановой

Вверху опять загремело, и стены затряслись так, что остывший чай в кружке пошел кругами. Береговой длинно вздохнул, пошарил сначала с правой стороны от компьютера, потом с левой, ничего не нашел, выдвинул ящик и тоже пошарил. Под руку все время попадались диски в коробках, пакетах и без всяких коробок и пакетов, маркеры, тюбики, пластмассовые крышки от флешек и термопасты, вдруг какая-то книжка – он оторвался от монитора и взглянул, оказалась Донцова, – давным-давно вышедшие из строя пульты от телевизора, которые он все собирался починить, да так и не удосужился. Потом под рукой что-то зашелестело, он опять взглянул и обрадовался. В ящике завалялась открытая плитка шоколада, подзасох– шая, в белом налете, но еще вполне приличная. А наушников так и нет!..

Он вытащил плитку, отломил кусок и кинул за щеку. Щека оттопырилась.

Опять загремело и загрохотало так, что с потолка посыпалась меловая пыль.

– А вы чего хотите-то? – с философским видом вопрошал «председатель кооператива», когда докучливые жильцы приставали к нему с такой ерундой, как тишина в квартирах. – Дом-то новый! Всем ремонтироваться надо, все перфораторами стучат, куда же деваться? Никуда не денешься! А кто нервный, тот пусть ухи ваткой заткнет, и потише, и нервов меньше.

Береговой ваткой «ухи» не затыкал, а наушники все пропадали куда-то. Перед носом, за окном, простирался пустырь, на котором громоздились строительные плиты, и кран мотался туда-сюда, крутил длинным решетчатым клювом.

Дальше, за белым полем с расчерченными квадратиками огородов, было чуть-чуть видно реку, темную, угрюмую, и Береговому почему-то хотелось, чтобы она скорее покрылась льдом – отдохнула бы от надоедливых людей, мрачных небес и унылых деревьев по берегам!..

Он переехал сюда совсем недавно, три месяца назад, и все здесь оказалось непривычно, неудобно. На ремонт и перфоратор денег не было, он спал на раскладушке посреди гулкой пустой комнаты, казавшейся огромной. В ней пахло бетоном и сыростью, и на стеклопакетах кое-где еще осталась голубая строительная пленка. Ему не хотелось ее отдирать. Она свидетельствовала о том, что квартира – новая, только купленная, и еще о том, что он, Владимир Береговой, молодец!..

У него нынче своя квартира с новенькими окнами, запахом бетона и раскладушкой.

Еще у него был стол, перевезенный от матери, огромный, навороченный, с поворотами и углами, дизайнерский шедевр. И такой же навороченный компьютер – когда Береговой его включал, на панели зажигалось серебряным лунным светом надкусанное яблочко, символ, придуманный знаменитым Стивом Джобсом, красой и гордостью мирового компьютерного сообщества!.. Стариной Стивом гордились даже конкуренты, восхищались и завидовали, и Владимир Береговой гордился и завидовал, и втайне мечтал стать таким же блестящим, умным и хватким, как Джобс. Не для того, чтобы им восхищались и завидовали, а… просто так. Для себя.

Ну, и чтоб мать свозить в круиз на «Квин Мэри-2»!

Он решительно не понимал тяги к круизам, но матери хотелось, и почему-то именно на этой самой «Мэри», должно быть, потому, что она насмотрелась сериалов про знаменитого сыщика Эркюля Пуаро!.. Там время от времени доктора прописывали героям «морские прогулки».

Странное дело, за три месяца он привык к своей необустроенной квартире, где с утра до вечера стучали отбойные молотки и перфораторы, что-то с шумом падало, разбивалось, гремело и грохотало и затихало только к ночи. Он привык к ней и полюбил ее, и ему нравилось считать ее своей, и он совсем не знал, что будет делать, когда придет срок следующего кредитного платежа.

Нынче он не может платить ни по каким кредитам. Все, что у него осталось, пойдет на оплату больницы.

Он жил, как и большинство таких же, повязанных кредитами по рукам и ногам, от зарплаты до зарплаты, выгадывал, выкраивал, подсчитывал, носил в починку сапоги, чтоб не тратиться на новые, а в отпуск ездил в Завидово, где был старый-престарый деревенский дом, очень неудобный, хотя бы потому, что там приходилось сидеть без Интернета и без телефонной связи. И мобильник не всегда брал.

Последние дни Береговой только и делал, что искал работу, изо всех сил – на всех сайтах, где размещались вакансии, по всем газетам, где печатались объявления, по всем друзьям, кто мог хоть как-то… поспособствовать.

Пока дело с места не двигалось.

Самым реальным предложением на данный момент была должность системного администратора в какой-то мутной конторе с зарплатой в семь тыщ пятьсот рублей. Или двенадцать двести, что ли!..

Он уговаривал себя, что рано или поздно работа найдется, стоящая, интересная, перспективная и, главное, такая, где будут платить, и днем эти самоуговоры действовали.

Мучения начинались ночью.