Страницы разных широт

...Ты жди меня, мама,ты жди меня, мама,И я из тумана к тебе появлюсь.

Стою у дверей каюты Саши Свириденко и не решаюсь нажать на ручку, пусть допоет.

Кстати, по судовой роли танкера "Самотлор" я тоже – радист.

В Тихом океане

Выпускаем с Левой Соловьевым стенгазету. А за иллюминатором мощно вздымает свои валы Тихий. Он поднимает нас над пучиной, на какое-то время судно как бы зависает в воздухе, сумасшедше крутится обнаженный гребной винт, удесетеряя вибрацию всего корпуса. Затем, словно потеряв равновесие, танкер срывается с этой высоты и опять летит куда-то вниз, в глубину. Инерция падения каждый раз вжимает нас в переборку каюты.

– Ого! – выдыхает Лева, тем самым выражая свои чувства стихии и поддерживает на столе подшивку "Крокодила", из которой мы выстригаем смешные рисунки и карикатуры.

– Может – перекурим? – у меня уходят из-под пальцев клавиши судовой машинки "Консул", на которой отстукиваю сочиненные строфы. Не очень-то качка способствует сочинительству. Но ничего...

В курилке моторист Саша Логвиненко, не спится человеку, с любопытством поглядывает на нас: как, мол, самочувствие?!

– Он просил бури! – киваю на Соловьева.

– Если бы днем! – не сдается Лева. – Такие кинокадры пропадают!

Логвиненко тоже рассуждает по теме:

– Каждый качку переносит по-своему. Одних клонит в сон, других наоборот не укладешь, у третьих наступает жор – едят, только подкладывай!

– Ну, а мы? – неожиданно вспыхивает Лева. – Едим и спим, себя не тратим, за электричество не платим! Ничего, а?

– Годится для сатирической странички в стенгазете!

Лева намекает, мол, мы, гости, бездельники на борту. И начинаю загибать пальцы – "наших добрых дел": торжественный вечер встречи моряков и их шефов, лекции о международном положении Ардашова, встреча с бурмастером Кузнецовым, рассказ о чемпионате мира по хоккею в Праге председателя группкома "Нижневартовскнефть" Лютого, спортивные состязания и наконец – мой поэтический вечер.

– И наш с Георгием Мельником будущий фильм!

– Ну, это пока на Тихом океане вилами написано...

На рассвете стенгазету "Самотлор" – глазами гостей" вывешиваем в салоне команды. Под нашей обшей передовицей – четверостишие:

У океана крепкий норов,Штормит он с некоторых пор.

Но мы уверены – МайоровНайдет с ним общий разговор!

– Подхалимничаешь перед капитаном! – говорит Лева.

– И перед старпомом! Смотри и читай:

Ветры крепкие задули,Но не дуть же ветрам век!С нами есть старпом Файзулин,Он надежный человек!

В восемь завтрак. В кают-компании не хватает только первого помощника. Капитан и помполит обычно приходят одновременно, а тут место по левую руку Майорова пустует. Но в динамике раздается голос отсутствующего Тютрюмова: "Вниманию членов экипажа! Дорогие товарищи! Московское радио передало сегодня сообщение ТАСС о том, что на нефтяном Самотлоре добыта сто миллионная тонна нефти. В этой трудовой победе есть весомая доля труда наших шефов – нефтегазодобывающего управления "Нижневартовскнефть" имени Ленина. Поздравляя нефтяников с успехом, заверяем, что доставим добытую нефть в любую точку земного шара без коммерческого брака".

Аплодировать как-то неловко, но мы многозначительно переглядываемся. Что ни говори, радуют вести с родины. И какие вести!

А Великий океан шумит, ворочая малахитовые глыбы волн. То, словно притомясь, на какую-то пору поуспокоится, развеет морок, выпустит порезвиться на солнце дельфинов и вдруг пугнет их стаей кровожадных касаток, спинные плавники которых торчат из воды, будто поднятые мечи.

Мы смотрим в бинокль на чуть видимую береговую кромку Командорских островов и рассуждаем о мореходах, которые боролись здесь с волнами на утлых еще судах, и о тех, кому прокладывать свой курс и после нас, в будущем...

Праздник арктического Нептуна

Вначале – о мысе Дежнева. Что мы знаем о нем? Большинство – немного. Северная кромка азиатского материка. Самый краешек нашей великой Родины. Дальше за проливом – Аляска. Когда-то тоже "земля нашенская", русская.

Перелистаем же "Летопись" поэта и замечательного следопыта истории Сергея Маркова. "В 1948 году исполнилось триста лет с того времени, когда отважный устюжанин Семен Дежнев, выйдя из устья Колымы, обогнул северо-восточную оконечность Азии и, пройдя вдоль берега моря, достиг местности к югу от устья Анадыря. Таким образом, Дежнев открыл и прошел весь пролив, названный впоследствии Беринговым...

В 1898 году известный русский географ Ю. М. Шокальский написал статью о заслугах Семена Дежнева. Тогда же мыс Восточный (Большой Каменный Нос) был переименован в мыс Дежнева".