Странная пара

Собственно, ради Маши (ну, еще и времена стали меняться, чего лукавить-то) Крюков стал отходить от прежних дел. Чтобы все чисто, все пристойно, все открыто.

Он не бандит, он – бизнесмен.

Они с Эмилем затеяли строительство гостиницы и макаронной фабрики. Они создали рабочие места. Они подняли город из руин. Они стали благодетелями Дольска.

Правда, Эмиль ворчал все время – себе в убыток быть честными. Они были бы значительно богаче и сильней и жизнь складывалась бы проще, если бы не занимались показухой…

Именно тогда их пути стали расходиться: Крюков стал «хорошим», а старый друг не захотел меняться… То есть имидж-то Эмиль поменял, само собой, но вот внутри остался все тем же, беспощадным, беспринципным и жестким. Жестоким даже…

Эмиль шиковал, менял девочек, менял авто, открыл в Дольске игровой зал (это был только его бизнес, отдельный от Крюкова), обложил мелких торговцев данью.

Крюков же спонсировал строительство новой школы и вбухал кучу денег в ремонт старинной церкви – Святого Киприана.

Но это уже после того, как Маша умерла (даже лучшие доктора не смогли спасти жену). Крюков пытался замолить свои грехи, он действительно раскаивался в том, что творил раньше…

После смерти Маши он целиком ушел в работу. С утра до ночи пропадал на фабрике, налаживал производство, ездил в Италию специально, чтобы набраться опыта… В сущности, он для фабрики делал гораздо больше, чем Эмиль.

Несколько раз Крюков вступал в брак, чтобы найти новую маму Ритке (сам-то дома почти не бывает!). Но ничего не получилось, уж лучше бы и не связывался с этими мерзкими бабами.

И вот ему уже почти пятьдесят. И что?

Один, живет только ради дочери.

И грустно, и скучно, и руку никому не пожмешь… Эмилю, что ли, руку жать? Ох он гад, ох, творит теперь такое… Чума он для Дольска, этот Эмиль. Вреден и опасен.

И еще что. Время опять стало как-то неуловимо меняться, словно возвращались лихие девяностые. То есть, с одной стороны, открытого беспредела не было, на вид – чинно-благородно, но все, что можно, опять погрязло во взятках и кумовстве… Что поделать – и Крюкову приходилось играть по этим правилам, хотя и противно уже было.

А Эмиль – так тот вообще в какого-то мафиози стал превращаться, даже кино «Крестный отец» пересматривать не надо. Казино теперь работало подпольно. Все в городе знали о существовании этого заведения, но все молчали. Еще много чего Эмиль себе позволял…

В какой-то момент Крюков отчетливо понял, что если Эмиль будет продолжать в том же духе, то скоро их тихий и мирный городок превратится в станицу Кущевскую.[1]

Крюков этого не хотел. И тогда он решился устранить своего товарища и компаньона. Нет, убивать бывшего друга Крюков не собирался, он теперь принципиально никого не мог убить, но засадить Эмиля за решетку по липовому обвинению – запросто. И был задуман план… Благородный план по спасению Дольска от будущего Цапка.

Эти события как раз совпали с еще одним, тоже очень важным событием – но уже конкретно для него, для Владимира Крюкова.

…Представьте себе: последние дни осени. Холодное солнце – такое яркое, что пробивается даже сквозь тонированные стекла машины. Черный лес. Золотой ковер из листьев на земле. Все такое мрачное, красивое…

А на душе – тревожно. Одна мысль – только бы все получилось с этим подстроенным взрывом в администрации фабрики! На днях план будет приведен в исполнение… И муки совести еще – ведь, по сути, друга предает. («Ну а что друг, что друг – если от Эмиля все вокруг стонут?! Истина дороже дружбы!» – яростно спорил сам с собой Крюков.)

И вдруг за окном машины внезапно открылась удивительная картина. На открытой поляне стояла девушка, а напротив нее – волк. Сон или мираж? Вот же она, как на ладони – точеная девичья фигурка, светлые волосы треплет ветер, а волк – все ближе, ближе к ней… Через мгновение все исчезло.

– Славик, тормозни!

Крюков выскочил из машины, побежал назад и обмер, стоя у края дороги. Так и есть, не примерещилось. Вот она, девушка. И волк почти рядом с ней!

Волк потянулся всей мордой к ее руке… Времени почти не было. Тогда Крюков выхватил пистолет и выстрелил в воздух. Бах! Хищник моментально удрал, с криками взвились птицы, сидевшие на ветвях.

– Что творишь? Спятила совсем?.. – заорал он, сбегая по склону вниз.

Девушка обернулась, и сердце у Крюкова снова обмерло. Какое милое, испуганное, нежное личико… Огромные светлые радужки глаз и, на контрасте – черные, резкие, бездонные зрачки.

Кто сказал, что нет любви с первого взгляда? Умолкните, черствые люди. Володя Крюков в один момент потерял свое сердце – точно мальчишка шестнадцати лет.

…Его любовь звали Иоанной. Слышали такое имя? Потрясающее, музыкой звучит! Иоанна…

Она жила в гостинице, она была журналисткой, она была свободна. Кто сказал, что деньги, власть приносят удовольствие? Нет, они дают удовлетворение, а удовольствие, счастье приносит только любовь.