Странная

Потом Виктор позвонил и приказал принести кофе и коньяк. Его вроде как закончился. Лизе оставалось только удивляться. Коньяк в кабинете Собинова стал просто испаряться с завидной регулярностью. Но с другой стороны, с тех пор, как Лиза, придя как-то на работу, застала Собинова буквально валяющегося в своем кабинете на диване с пустой бутылкой в руке в совершенно непотребном виде, она понимала, что зря удивляется. Но при всем при этом, он постоянно вел переговоры и еще ни разу их не завалил. Правда, работать с ним стало совсем сложно. Промахов он не прощал и постоянно был всем недоволен. Сколько раз ей приходилось после совещаний кого-нибудь успокаивать и с помощью крепкого кофе в чувство приводить. Его же работоспособность просто зашкаливала. Лиза как то даже подумала, что Виктора можно сейчас увидеть исключительно в двух ипостасях, он либо работает, либо пьет.

Она зашла в кабинет с подносом и, пройдя к столу, поставила перед Собиновым кофе, коньяк и добавила по собственной инициативе немного закуски.

— Скажи, чтобы заполнили бар. Я что, мальчишка, каждый раз просить, — проговорил он сердито.

— Да, Виктор Николаевич.

— Можешь идти домой. И вообще, что за привычка сидеть тут допоздна.

Лиза многое могла бы сказать на его замечание, почему проводит на рабочем месте так много времени. Например, что вообще, готова ради него здесь ночевать, но промолчала. Когда он в таком состоянии, ему лучше не перечить. Она развернулась и вышла из кабинета. Однако, домой не пошла. Конечно, она рисковала, оставаясь в приемной, но и уйти не могла. С одной стороны, она переживала за Собинова. Ведь после ранений его здоровье явно лучше не стало, а он столько пил, а курил еще больше. С другой стороны, у Лизы появилась надежда. Тогда, когда она застала Виктора, лежащим на диване, она увидела у него в руке фотографию той девушки, которая приходила сюда и, по мнению Лизы, только портила Виктору жизнь. И она рискнула. Наверное, первый раз в жизни отступила от собственных правил и, набравшись храбрости, спросила водителя Собинова — Славу про эту девушку. Тот, не собирался, конечно, распространяться о сердечных делах хозяина, но все же сказал ей, что та девушка уехала в другой город. Вот тогда то и стала понятна причина постоянного плохого настроения Виктора. Но при этом, Лизе показалось, что у нее появился, пусть совсем маленький, но шанс…

Она просидела за компьютером часов до одиннадцати. Работы было всегда много, поэтому Лиза не бездельничала. Удивительно, но Виктор так и не выходил из кабинета. Было слышно, как он разговаривал по телефону и не один раз, а потом тишина. Она набралась храбрости и зашла в кабинет. Виктор сидел в своем рабочем кресле, положив при этом голову на стол на сложенные руки и спал. Рядом стояла пустая бутылка из под коньяка. Лиза испугалась, ну как же у него сердце выдерживает. Да еще куча окурков в пепельнице. Как будто он задался целью себя уморить. Хорошо хоть окно открыто.

Она подошла и потрясла слегка Виктора за плечо.

— Виктор Николаевич, вам домой надо.

Не сразу, а только с третьей попытки, но он все же поднял голову и с недоумением воззрился на нее.

— Уже поздно, вам домой надо, — повторила Лиза тихо, но настойчиво. Виктор же, похоже, уже на автомате, протянул руку и взял бутылку. Увидев, что она пустая, смачно выругался.

— Черт… Принеси мне, — произнес он с трудом и показал пустую бутылку. — Не… видишшшь… что ли?

— Вам больше не надо, — осторожно заметила Лиза, повернув несколько раз головой.

— Что…? — со злой насмешкой спросил Собинов, сощурив при этом глаза. — Ты мне еще указывать будешь?

— Прошу вас. Там Слава ждет.

— Не вррри… Никакой Слава… меня не ждет…

Лиза поняла, что если будет дальше настаивать, то будет хуже, поэтому извинившись, она развернулась было, чтобы уйти, когда он внезапно приказал:

— Подожди. — На этот раз его голос звучал уже более трезво. Лиза повернулась в тот момент, когда он поднялся и стал подходить к ней, чуть пошатываясь. Ухватив ее за талию, он резко привлек ее к себе и стал целовать. Его губы жадно сминали ее губы, а потом спустились ниже, и его дыхание опалило кожу возле груди. Потом он подхватил ее и посадил на стол, раздвинув при этом ее ноги и встав между ними. Лиза не сопротивлялась, более того, ей этого хотелось.

Как же ей было хорошо сейчас. Да и как могло быть по-другому. То, о чем грезила в своих мечтах, вдруг свершилось. Его поцелуи, пахнущие сигаретами и коньяком, так волновали, но при этом и сильно смущали. Еще никто не целовал Лизу так напористо и уверенно. Но при этом она не знала, как себя вести. И все же она преодолела смущение и, обняв Виктора за плечи, стала осторожно отвечать на его поцелуи.