Странник

Когда я захожу в магазин, наблюдаю в лице продавщицы еле заметную досаду, ведь она не может прямо сейчас выбежать на улицу и начать кататься на ледяных горках с ребятишками, к тому же только она сможет вывести самого красивого снежного ангела.

Когда я гуляю по торговому центру, я вижу радость в глазах родителей, потому что им предстоит покупать подарки своим детям. Ведь самое большое счастье — давать, а не получать. С возрастом приходит понимание этого.

Когда бесконечная метель кончается, огромные хлопья снега оседают чуть ли не метровым слоем — время вдруг замирает. Воздух становится кристально чистым, и ты стоишь посреди парка, вдыхаешь свежесть зимы. Хочется вот так стоять и стоять с закрытыми глазами, пока соседский мальчуган не кинет тебе в спину мягкий снежок, мол, пошли играть!

Весь город укутывается в новогодние декорации: повсюду ставят исполинские ёлки, развешивают гирлянды, вспыхивает разноцветная иллюминация. Из моего рта валит пар, я беру в лавке кофе, затем вместе с друзьями иду на какой-нибудь новогодний фильм. А дома меня ждут мандарины, оливье, тепло и уют.

Последний штрих: включаю на телевизоре «Иронию судьбы», и пусть играет целыми днями на заднем фоне.

Я готов к Новому году!

* * *

Ночной мрак. Всюду горят окна, в некоторых из них мерцает новогодняя ёлка. До первого января осталось около двадцати минут.

Я иду вдоль реки. На мне мои любимые старые брюки. Пусть и потрёпанные, пусть и засаленные. Но именно в них я хочу встретить Новый год. Толстый джемпер защищает меня от порывов холодного зимнего ветра. Вымощенная набережная и я. В грациозном танго мы с ней слились в единое целое. Где-то слышны взрывы нетерпеливых фейерверков.

Рядом пробегает серая кошка. Мы смотрим друг на друга пристально, пытаемся понять, кто о чём думает. И тут же она испаряется. Я продолжаю свой променад.

Чистый свежий воздух заполняет мои лёгкие. Я начинаю думать. Думать обо всём. Как так получилось, что в свои 22 года я встречаю Новый год совершенно один, бродя по безлюдному городу, вглядываясь в разноцветные огни, отражающиеся в реке?

Вокруг ни души. Все с упоением ждут чуда в своих домах, в кругу близких. А я просто иду куда глаза глядят.

Мне нравятся мосты. Эти гиганты самоотверженно служат людям даже в праздник.

Чуток подустав, я сел на скамейку. Взглянул на часы. 23:59.

* * *

У нас в Казахстане работать по специальности — дурной тон, бестактность, своенравие.

Обычно ведь как? Кончают юрфак — становятся менеджерами; кончают мехмат — становятся гидами, и так далее.

А я вот решил сотворить подвиг. Закончив филфак, стану, пусть и не педагогом, но достаточно мощным филологом, который будет знать все тонкости грамотного письма.

Уверен, у меня всё получится.

* * *

Я читаю неприлично медленно.

Потому что я не пытаюсь как можно быстрее проглотить буквы и понять смысл написанного. Вместо этого я вчитываюсь в текст, смакуя синтаксические конструкции, наслаждаюсь логикой построения предложения, как архитектор любуется зданием, визуализируя в голове процесс его постройки.

* * *

У меня бывают только две проблемы:

1). Когда мысли так и прут и хочется ими делиться, но я боюсь загадить вашу ленту сырым, недоработанным контентом.

2). Когда мыслей нет, и я диву даюсь: «И как только мне до этого удавалось что-то взять из этой пустой башки?»

* * *

У меня это странное увлечение появилось ещё в детстве: я до сих пор обожаю взбираться на шкафы.

Я просто ставлю голые ступни на полки, руками хватаюсь за закладки тяжёлых энциклопедий и начинаю карабкаться, как альпинист. В процессе восхождения на «гору» я то и дело гляжу себе за спину и представляю фантастический пейзаж: зелёные луга, озёра, деревушки, дороги — всё как на ладони. Красота неописуемая!

Затем я добираюсь до самой вершины и уютно усаживаюсь там — на верхушке шкафа. Как правило, там всегда очень пыльно. Но это не мешает мне радоваться моему удачному покорению пика.

Я не сразу слезаю со шкафа, а вместо этого обустраиваю там небольшое палаточное сооружение, открываю термос с чаем и начинаю уплетать вкусные бутерброды, наслаждаясь видом на комнату (мини-палатка, термос и бутерброды были у меня в альпинистском рюкзаке заранее).

Чаепитие продолжается около часа, затем я сплю где-то тридцать минут, ещё раз гляжу с огромной высоты на ковёр своей комнаты и, наконец, потихоньку начинаю спускаться.

При этом очень важно не сместить центр тяжести шкафа. В противном случае он может на меня опрокинуться и раздавить. Такого, к счастью, со мной ни разу не случалось.

А есть ли у вас какие-нибудь странные увлечения?

* * *

Вокруг меня есть точки. Они разные, ведут себя по-своему, иногда даже капризно. Какие-то точки приближаются, какие-то отдаляются, и вот это приближение и отдаление каждой точки от меня предугадать иногда совсем невозможно. Это меня раздражает.