Странник

   - ...пока война имеет позиционный характер. Прямые столкновения эпизодичны и имеют вид пограничных конфликтов. Военные действия, замаскированные под мятеж, сейчас идут только в одном мире. На Ганимеде. Но близок час... - тут я отвлекся на низко пролетающий вертолет, и некоторое время провожал его взглядом. - Наш взвод должен быть подобно штыку в руках умелого солдата - острым, закаленным, смертоносным!!

   - Эко его занесло, - прокомментировал мой массивный сосед окончание речи командира взвода, а я подумал: - А что такое штык?'.

  Вдохновив нас, но главным образом себя, раскрасневшийся лейтенант позволил себе секундную передышку, но затем продолжил свою 'зажигательную' речь.

   - Бойцы, вам дано четыре месяца на прохождение курса. От вас требуется полная отдача! Делайте, что должны, а армия, в свою очередь, даст вам все, что нужно! - после очередной короткой паузы он закончил речь словами. - Теперь я передаю вас сержанту Бергу, моему заместителю!

  Он отошел в сторону. На его место шагнул незнакомый сержант, четко развернувшись на каблуках, отдал честь лейтенанту.

   - Сэр!

  Тот с некоторой лихостью откозырял в ответ.

   - Принимайте взвод, сержант!

   - Есть, сэр!

  Не успел лейтенант повернуться к нам спиной, как взгляды всего взвода скрестились на штаб - сержанте в ожидании новой речи, но тот предпочел обойтись без нее. Вместо этого, подойдя к краю строя, он стал медленно идти вдоль него, внимательно вглядываясь в лица. Первую остановку сделал перед моим говорливым соседом. Чуть приподняв голову, сержант посмотрел тому прямо в глаза: - Ты, похоже, не эта зелень. Где служил, солдат?

   - Батальон тяжелого оружия. База 'Кроки', сэр! - отчеканил тот. - Рядовой первого класса, сэр!

   - Сам ушел или тебя ушли?

   - Сам ушел, сэр! Два контракта, сэр!

   - Хорошо, - как-то неопределенно буркнул сержант, отходя от него.

  Вычислив таким способом еще четырех солдат, ранее служивших в армии, став перед строем, он окинул нас недовольно - презрительным взглядом. После чего, заложив руки за спину и расправив плечи, начал говорить: - Все эти четыре месяца вам лучше стараться, выполняя все, что положено делать солдату! В этом случае, я делаю вид, что меня вообще нет на свете! Если же вы не делаете то, что положено, ваша жизнь станет хуже любого ночного кошмара! Запомните это раз - и навсегда! Мои слова - это положения устава для вас! А армейский устав для солдата, та же библия!

  После короткой речи последовала долгая пауза, во время которой сержант обвел нас, цепким и тяжелым, словно налитым свинцом, взглядом, задерживая его на каждом лице.

   - Для начала дам вам один совет! Забудьте, кем вы были на гражданке и чему вас учили! Вы здесь не личность, а винтик военной машины! Если поймете это сразу, будет легче служить! Теперь о свободе слова, воли и тому подобной ерунде - забудьте! Думать и решать за вас буду я! И только я! Все вопросы...!

  Я слушал его предельно внимательно, стараясь понять и разложить все, о чем он говорит, по полочкам в своей голове, чтобы затем найти наиболее оптимальный вариант решения этой задачи. Сержант, в отличие от лейтенанта, показался мне более жестоким и практичным человеком, умеющим добиться своего. И не только словами! С таким и квадратное покатишь, будто оно круглое! Закончив речь, сержант снова пошел вдоль строя, с ходу показывая свою практичность. Проходя мимо очередного рядового, он говорил: - Ты! Первое отделение! Ты! - ткнув в меня. - Второе...

  Из каких соображений он исходил, распределяя нас, таким образом, для меня до сих пор остается загадкой. Через пять минут последовал следующий приказ: - Командиры отделений, построить своих людей!

  Сержанты, словно пастухи, разбили наше стадо на три маленьких, а потом выстроились вместе с нами.

   - Сэр! Первое отделение построено! Сэр! Второе отделение... - понеслись над плацем доклады командиров отделений.

   - Взво-о-д!! Смирно!!

   После всего пережитого мною, армия показалась мне вроде норки для зверька, сумевшего в последнюю минуту ускользнуть от охотника. Первое время я внимательно присматривался к своим непосредственным начальникам, пытаясь понять, что они за люди и какой линии поведения в отношении их надо держаться, чтобы находиться в 'золотой серединке'. Не то что бы я боялся муштры, как называли ее большинство наших новобранцев, просто мне надо было понять суть того, что от меня требуется. Так требовал мой склад ума, привыкший к математическим расчетам и построению логических цепочек, чтобы затем выстроить алгоритм своего поведения в соответствии с уставным вариантом.