Странник по прозвищу Скиф

Поспать ему удалось часов шесть, с десяти утра до четырех, когда его разбудил Сарагоса, вернувшийся на запыленном «Форесте» в сопровождении грузового фургона. Времени на разговоры у шефа в тот момент не нашлось; он только буркнул, что нынешней ночью Скифу предстоит отправиться в амм-хамматские пределы, а потому не худо бы приготовить снаряжение. Затем сдал ему с рук на руки дядю Колю и велел отправляться на склад. От дяди Коли, угрюмого, как полярная ночь, Скиф и выведал кое-что об утренней операции — про щель-окошко, сосалку да сизую мразь с голодным оскалом. Правда, о сражении «механик» во всех деталях рассказать не мог, поскольку в битве не участвовал. Но главную деталь Скиф разглядел и сам — когда из подогнанного вплотную к двери фургона выносили тела Сингапура, Самума и Селенита.

— Так что о Шардисе? — Шеф уставился на него, попыхивая трубкой. Пепел в «гнезде» тлел, словно крохотная угасающая звезда.

— Забавная история вышла, — сказал Скиф. — Нашелся там один давний приятель Сержа… Сингапура, я хотел сказать…

Сингапура уже не было, но почему-то участь его казалась Скифу не столь горькой, как бедствие, постигшее Джамаля. Сингапур был бойцом и погиб честной смертью, в бою; Джамаля же превратили в тихо угасающего идиота. Лучше пулю в лоб, чем такое!..

— Ну, и что знакомец? — Басистый голос Пал Нилыча прервал его раздумья.

— Он меня расколол. Понял, что мы с рыжей чужаки, как Сентябрь, Сингапур и остальные… Ну, кто мы да откуда, его не занимало. Он хотел поэкспериментировать со мной. С моей удачей! Я там, Пал Нилыч, в большом выигрыше оказался, а он…

Сарагоса махнул рукой, словно отметая несущественные подробности.

— Расколол тебя, говоришь? Учуял чужака? Ну, ничего… Чужаки, видишь ли, тоже разные бывают. Такие, как мы, безобидны, а другие… — Он выпустил яростный клуб дыма. — Ну, расколол, и ладно! Черт с ним!

— Тем более что дело-то случилось во сне, — осторожно добавил Скиф.

— Во сне?

— Ну да. Шардис, Альба, Ронтар, Амм Хаммат — это ведь сны, Пал Нилыч, не так ли?

Шеф остановился, засопел, потом буркнул:

— А твоя амм-хамматская красавица — тоже сон? Э? Сказано ведь было: сон или не сон — о том никому не известно! Ни богу, ни дьяволу!

Голова Скифа покаянно склонилась, и Пал Нилыч, раздраженно посопев еще с минуту, сказал:

— Об этом Сингапуровом приятеле доложишь подробней, но не сейчас, не сейчас… Когда вернешься из Амм Хаммата, тогда и доложишь. А теперь давай-ка о рыжей. Допрашивала тебя?

— С пристрастием. Ну, я ее напоил, улестил да наврал с три короба. О моржах и плотниках, о королях и капусте… Как вы советовали! Сказал, что вы с Доктором — как Сатана с Люцифером, любого в ад запихнете… если не в ад, так в адский сон… и ее, любопытную стерву, и меня.

— О! — Сарагоса приподнял бровь. — Фантазия у тебя работает, сержант! И что ж она? Напугалась?

— Не очень. Сказала: есть люди, интересуются твоим шефом, могут помочь.

— Люди, — медленно протянул Пал Нилыч, мрачнея, — люди! Знаем мы теперь, что за люди! Нелюдь поганая! Твари! И эта рыжая ведьма работает на них! Ну, разберемся с ней, а пока пусть посидит в Шардисе, пусть поскучает! — Его лицо искривилось мстительной гримасой. — Пусть поскучает! Ты со своим Стражем и всем выигранным — тут, а она — там! •И денег ей хватит разве что на стакан сельтерской да пирог с Капустой!

— Не думаю, — произнес Скиф. — Свое-то при ней осталось. — Он обрисовал в воздухе контуры соблазнительной женской фигурки.

— Что осталось, то осталось, — внезапно успокоившись, согласился Пал Нилыч. — Ну и хватит о ней! Главное ты выяснил — красотка наша из той же шайки, у которой мы на прицеле. А так как из Шардиса не сбежишь, то попадет она прямиком сюда… или в один из адских снов, которыми ты ее пугал. Скажем, в Сафари-4, к динозаврам, э? Там уж она разговорится! Пошлю с ней, скажем, Сентября…

— Сентября не надо, Пал Нилыч. Сентябрь ее ящерам скормит. За Сергея…

— Верно! — Сарагоса кивнул. — Пошлю ее лучше с Дорджи Чучуевым, он парень спокойный и шустрый. Или, может, сам желаешь сопроводить? — он прищурился, разглядывая Скифа сквозь табачный дым.

— Святой Харана! Спаси и помилуй! Я ведь в Амм Хаммат собрался!

— Ну, раз собрался… — Шеф покивал головой, будто Скиф должен был уйти в амм-хамматские сны исключительно по собственному желанию. — Раз собрался, так слушай! Меня слушай и своего Харану, чтоб в беду не влипнуть! Пойдешь один. Людей у меня осталось четверо, каждый на счету, да и сам я тут нужен, не до прогулок… Так что пойдешь один! И все разведаешь, все выяснишь — и про этих сену, и про ару-интанов, и про заклятия, коими от них защищаются. Но главное — деревья! Падда! Все собери, что о них известно, и пробы чтоб были! Листья, сучья, кора… И до куполов, если они тебе не поблазнились, не худо бы добраться.

— Не поблазнились, Пал Нилыч. Джамаль их тоже видел. При упоминании о Джамале шеф мрачно скривился и запыхтел трубкой. Искры стайкой крохотных птиц вознеслись из разлапистого «гнезда».