Странники

Чертов трос натянулся, подклинил палец. Тоже дурацкая конструкция, тут обычный крюк был бы в тысячу раз лучше, особенно сейчас. Заматывать не буду, ну его на хрен, пусть сзади волочится, авось не зацепится. Тогда даже лучше без крюка, зря это я.

Просто выдернуть его из-под столба — и все, и можно ехать, можно убегать. Давай же, давай!

Очередь, и крик Алекса:

— Пустой! Перезарядка!

Звук стрельбы из «калаша», это уже Настя. Черная тень из леса, прямо передо мной, огромная такая тень, показалось, что со слона размером, не меньше. Почему-то проскочив мимо меня и обдав лютым холодом и ужасом, тварь замахнула на корпус бронетранспортера, накрыла собой Алекса и выдернула его наружу через люк. Сбросив тело… да, уже именно тело, он погиб сразу, на асфальт, она прыгнула сверху и рванула его голову всей огромной пастью. Я услышал хруст, брызнула кровь. И в этот момент я разрядил в тварь весь магазин из своего АК.

Тварь взвыла пилорамой, оглушив и почти разметав в клочья все еще сохранившиеся у меня чувства, но потом просто свалилась набок, истекая черным дымом.

— В машину!

Джейн в прострации, ее пришлось буквально загонять внутрь. Под люком стрелка кровь, огромная лужа. Плохо, теперь мы просто как маяк, как обеденный сигнал.

— Джейн, люк закрой!

— Алекс остался! — закричала она каким-то странным, прыгающим голосом.

— Алекс убит! Люк! Закрой драный люк!

С треском перевалились через крону лежащего дерева, качнулись, как на волне, затем машина пошла на разгон. Еще одна темная тварь выскочила на дорогу перед нами, но это зря, потому что бронетранспортер боднул ее всеми тринадцатью тоннами металла, подмяв под гусеницы, расплющив и раздавив. Уже совсем немного, совсем. Черт, я даже автомат не перезарядил…

На ходу левой рукой вытащил полный магазин из разгрузки, сбросил пустой под ноги, заменил. Подбирать пустой некогда, пусть валяется.

Две «гончих», несущихся вдоль обочины в одном с нами направлении. Довернули к нам, но сразу отстали — мы быстрые, и на броню они прыгать не будут.

Где поворот, где? Мы где-то совсем рядом, но сосредоточиться уже никак, я так могу просто мимо проскочить. Соберись, соберись, это последний шанс, не прощелкай его. Там трубы свернут вправо под девяносто, а нам следом за ними, куда трубы, туда и мы, они нам за путеводную нить.

Вон! Вон конец трубы! Тормоз, бронетранспортер не гоночная машина, на скорости его в такой поворот не заправишь.

— Почти на месте! Всем полная готовность! Рюкзаки к проходу, быстро!

Бронетранспортер сорвался все же в занос, гусеницы заскребли, но сразу уцепились за земной шар, погнали машину дальше по дороге. Вон этот домик, насосная, или что это такое. К нему, скорей, пока хоть как-то оторвались от монстров, пока их толпа, несущаяся где-то сзади, не догнала, не навалилась, не разорвала нас в клочья.

Тормоз, скольжение юзом. Упавшая аппарель, почти к самой двери выход, правильно подогнал. Рюкзак сразу на спину, приклад автомата откинуть.

Ты же глянь, крошечное облачко Тьмы висит над тем самым местом, где умер от моих пуль Хендерсон. Как венок, как надгробие от этой самой Тьмы. Настолько полон он был и Тьмой, и дерьмом, прости господи.

— За мной!

Есть тут дверь, есть по-прежнему, никуда не делась, не дверь даже, а целые ворота. Я ее даже через помехи взбесившейся Тьмы и визг призраков в вышине ощущаю так, словно в полной темноте прожектор зажгли, маяк. Уйдем. Мы в нее точно уйдем.

Джейн совсем плохая, глаза совершенно безумные. Настя ее просто тащит, та ноги переставляет механически, как шагающая кукла. Ничего, сейчас ее протащим и очухается, оклемается, мы уже все, мы уже у цели, у выхода из этого чертова полумертвого мира. Вон спуск в подвал, нам именно туда, мой «радар» на таком расстоянии ошибаться не может, сигнал слишком сильный, уже он забивает Тьму. Там вихрь, там воронка, там проход сквозь Тьму, разъединяющую и связывающую миры.

Алекс, черт, друг, как же жалко, почти ведь дошел.

Джейн вдруг сбросила шлем, помотала головой. Затем, ухватив всей ладонью, рванула с лица очки, отшвырнула в сторону.

— Дура! — заорал я. — Ты что делаешь?

Предчувствие неминуемого плохого. Дверь из подвала распахнулась словно сама по себе, выбросив двух тварей, силуэтом похожих на коренастых собак. Только силуэты, потому что видеть детали в сгустках Тьмы невозможно, мы с Настей в два ствола ударили по ним длинными, изрешетив в момент, но когда я обернулся, то столкнулся взглядом с Джейн. И глаза у нее были черными. Совершенно черными, как сама Тьма, — ни зрачков, ни белков, ни радужки. Только Тьма.

А еще ствол ее автомата смотрел мне в грудь. А затем на этом стволе расцвела мимолетная вспышка, а в грудь мне словно ударили молотом, вмяв в ребра пластину вместе с подложкой.