Странный аттрактор (СИ)

— Тогда мы, скорей всего, имеем дело как раз с последствиями от этой Вашей особенности, — кивнул он. — Видите ли, поддержание постоянства процессов внутренней среды организма — это очень сложный и комплексный процесс. Как бы попроще объяснить…

— Можешь не утруждаться, Виктор. Я не совсем уж дремучий ноль в этой теме, и понятие «гомеостаз» мне знакомо. Объясняй так, как привык. Если я не пойму какой-нибудь термин, то обязательно не постесняюсь и уточню, — успокоил его я.

— Замечательно. Тогда для Вас не секрет, что любое вмешательство в эндокринную систему извне — может отразиться сразу на множестве функций организма. Скажите, Вы же пока не разобрались, как именно использовать свои возможности?

— Разумеется нет, скорее даже наоборот… Как, например, сейчас мой сердечный ритм. Обычно снизить его с помощью дыхательных упражнений и ментальной концентрации мне удавалось без проблем, тем более, когда опасность уже миновала.

— Ещё подозреваю, Вы ощутили некоторые изменения в своей психике?

— Это так. В критический момент мной овладела ярость, и я действовал бездумно, что для меня очень нехарактерно. Это не первая моя схватка, и я уже давно научился сохранять хладнокровие в таких ситуациях, — я нахмурился и посмотрел на стоящего у входа лидера отряда. — Хоть всё и закончилось хорошо, это всё же было последствием ошибки планирования, о чём нам с тобой ещё нужно будет поговорить, Вагит. Полагаться на одну лишь удачную импровизацию недопустимо, когда на кону стоят жизни наших людей.

Он согласно кивнул. А доктор решил продолжить:

— Я предполагаю, что в Вашем организме, получившем новые функции, которым, видимо, требуется осознанный контроль, произошёл сбой. Судя по анализам, у Вас в крови невероятно высокая концентрация гормона стресса.

— Кортизола? — уточнил я.

— Именно. Он обычно поступает импульсными, отвечает за повышение артериального давления, частоту сердцебиения и как раз снижает свёртываемость крови.

— Грубо говоря, моё тело считает, что я всё ещё нахожусь в стрессовой ситуации, и не прекращает впрыскивать в кровь дозы этого гормона. Но как тогда вывести его из этого состояния, если обычные методы не помогают?

— Совершенно верно, повышенная концентрация кортизола обрывает процесс свёртывания ещё на первом этапе — активации. Не даёт перейти протромбину в тромбин. Это мы сейчас решим, медикаментозно снизив Вам пульс и давление, сгустив кровь. Вероятно, после продолжительного воздействия фармакологи Вы придёте в норму. Поэтому не стоит терять время, нужно приступать.

Всё прошло успешно. Спустя полчаса после терапии по методике Виктора моё состояние нормализовалось.

— Хорошая работа, док, ты меня выручил, — поблагодарил его я.

— Только помните, Ксандер. То, что мы сделали — это лишь купирование симптомов, а не решение проблемы. По этому поводу у меня тоже есть предположения, но никаких гарантий дать не могу.

— Не прибедняйся, ты отлично справился с непрофильной задачей. Я не идиот, чтобы отказываться от твоих советов.

— Полагаю, чтобы подчинить себе внутренние процессы, Вам придётся научиться отслеживать все реакции организма. Я вижу только один путь: нанять специалиста в этой области и постепенно, под его контролем, минимальными дозами вводить Вам все важные гормоны и учиться самостоятельно запускать их синтез в нужный момент. У одного моего пациента даже есть родственник — отличный эндокринолог, ещё и работающий со стимуляторами для военных.

— Я понял твою идею, но вот с эндокринологом — это пока невозможно. Я не могу распространяться о своих особенностях посторонним, нужен собственный, — отрицательно покачал головой я, — Лучше скажи, если я заготовлю заранее замешанный коктейль из этих лекарств, он поможет мне выйти из такого состояния после боя?

— Как временная мера — вполне допустимо, — кивнул Виктор. — Только озаботьтесь профилактикой печени и поджелудочной, эти препараты, особенно в связке, очень токсичны. Ну и поскорей найдите специалиста, не затягивайте. Это может оказаться лишь первым из побочных эффектов.

— А ведь ты очень способный и разносторонне развитый специалист, Виктор, — сменил я тему. — Ты мог бы занимать куда более высокую должность. Скажи, ты понимаешь, как так получилось, что какие-то, не слишком-то и влиятельные, аристократы так унизили тебя и практически сделали рабом?

— Вы и сами прекрасно понимаете, — он сразу как-то сгорбился и опустил голову.

Я поднялся и начал прохаживаться по комнате.

— Завязывал бы ты обращаться ко мне на Вы, не люблю лишних формальностей и никогда не стремился заставлять людей лебезить, — я остановился напротив Вагита, — И тебя это тоже касается, старый волк. Одно дело перед своими подчинёнными, я всё понимаю, субординация. Но зачем всё это когда мы наедине?

— Если Вы позволите, я бы оставил всё как есть, господин. — возразил тот. — Это мой личный выбор.