Странный свидетель

Силы противников были примерно равны. Но Джексон знал, что на них смотрит Тельма, и его это воодушевляло. К тому же он клокотал от ненависти, а Эванс просто потерял голову от страха. В течение нескольких минут были слышны только удары, стоны и учащенное дыхание. Затем Джексон нанес Эвансу великолепный удар в солнечное сплетение, сбил его с ног, уселся на него верхом и принялся обрабатывать ненавистную жирную морду. Лицо Джексона исказилось от ярости.

В этот момент Мак-Крини прекратил поединок.

— Ну хватит, ребятки. Повеселились и будет. — Он сделал знак обоим людям, и они растащили противников. — Начало положено, а об остальном позаботимся мы. Благодарю за великолепное зрелище!

Джексон тяжело дышал, но тем не менее пытался вырваться и врезать Эвансу еще и еще раз, превратить это ненавистное лицо в свиную отбивную.

— Я пришел сюда, чтобы прикончить его!

— Так в чем же дело? Вы ведь достигли своей цели, — заявил лейтенант и тронул ногой стонущего на полу Эванса. — Он еще жив, но я уверен, что суд штата Иллинойс доведет дело до конца. У нас имеется его признание, застенографированное одним из полицейских. Есть множество свидетелей и Дэйв Брей, который скоро запоет лучше канарейки. — Тут Мак-Крини задумался. — Если учесть время на суд и кассацию, то, я думаю, через полгода его пристегнут к электрическому стулу.

Джексон вытер пот со лба. Ему хотелось взглянуть в сторону Тельмы, но он почему-то не отважился.

— В этом деле есть одна маленькая деталь, лейтенант.

— Какая?

— Я просидел в тюрьме семь лет без всякой вины. Но теперь у вас есть основания вернуть меня туда. В подвале клуба Вели лежат двое мертвых. Монах и еще один парень по имени Ларри. Я их убил.

— Почему?

— Они хотели прикончить меня.

Мак-Крини говорил медленно, как будто разговаривал с ребенком:

— Такие действия мы называем самозащитой. — Он похлопал Джексона по плечу. — Но в управление мы вас заберем, возможно, на ночь. — Он улыбнулся. — Впрочем, можете ни о чем не беспокоиться, разве только о том, где добыть денег на свадебное путешествие. Могу немного занять сам. Ну, теперь все прочь, я хочу похвастаться перед прессой, какой я умелый коп. Вероятно, я получу чин инспектора.

Джексон медленно направился в сторону Тельмы. Орхидеи вновь красовались у нее в отвороте пиджака. Мгновение они смотрели друг на друга, не зная, что сказать.

— Они избили посыльного, — произнесла она слабым голосом. — Но я нашла цветы, когда пришла в студию. Тут же нашла и открытку от вас с Ольгой.

— С ней все в порядке?

Тельма благодарно кивнула.

— Сейчас она спит с Бумми, дочерью лейтенанта, у них в доме. — На глазах Тельмы вновь выступили слезы. — Ольга только и говорит о своем старшем брате.

Джексон осторожно притронулся к ее прекрасному лицу.

— Ты плачешь, дорогая?

— Женщины всегда плачут, когда они счастливы.

— А сейчас ты счастлива?

— Это… это зависит от тебя.

— Я люблю тебя, Тельма, — прошептал он.

В ее глазах зажглись огоньки счастья.

— Тогда я на седьмом небе!

В следующий миг она оказалась в объятиях Джексона. Они не заметили, что цветы смялись.

— Мой милый, — шептала Тельма.

Пытаясь оградить их от любопытных взглядов копов, Милред злобно зашипела:

— Хватит ухмыляться! Что тут особенного? Неужели вы никогда не видели, как мужчина целует любимую женщину?