Странствия

В ужасе от столь неожиданного сообщения, мы стали умолять ее рассказать нам, что за человек этот Кожа Асен и почему он так нас ненавидит. На это она ответила, что о причинах его ненависти к нам она знает только с его собственных слов, а именно, что один из наших великих воителей по имени Эйтор да Силвейра убил его отца и двух братьев на корабле, который захватил в Меккском проливе, он шел из Жуды и Дабул.

За все время нашего пути она рассказала о великой ненависти к нам этого мусульманина и о том, как он нас поносил.

Глава XXXVIII

Кем оказалась наша спутница, как она доставила нас в Патане и что предпринял Антонио де Фариа, узнав о гибели нашего судна и его товаров

Покинув место, где она нас обнаружила, эта почтенная женщина продолжала свой путь на веслах и на парусах вверх по течению еще легуа на две, пока не достигла небольшой деревни, где переночевала. На другое утро, когда рассвело, она проследовала в город Лугор, куда прибыла примерно и полдень. Сойдя на берег, она направилась и свой дом, куда отвела и нас, и у нее мы прожили двадцать три дня, причем все это время за нами заботливо ухаживали и в изобилии снабжали всем потребным.

Женщина эта была вдова и принадлежала к знатному роду. Как мы впоследствии узнали, она была супруга превединского шабандара, которого король Куанжуана умертвил на острове Ява в городе Банша ^{136}

в 1538 году, а нас она нашла, как я уже об этом рассказал, в то время, когда следовала на баркасе, приняв соль с джонки, которую из-за слишком большой осадки не могла разгрузить. Оставив джонку у бара, она понемногу перевозила свой товар на берег, пользуясь баркасом.

Когда прошли эти упомянутые мной двадцать три дня, за которые угодно было господу нашему полностью восстановить наши силы, так что мы оказались в состоянии продолжать путь, она перепоручила нас своему родственнику, некоему купцу, направлявшемуся в Патане, который отстоит от Лугора на восемьдесят пять легуа; купец поместил нас с собой в гребной калалуз, на котором сам шел. И, проплыв большой пресноводной рекой под названием Сумеитан семь суток, мы на восьмые прибыли в Патане ^{137}.

Антонио де Фариа с великим нетерпением ожидал нашего прибытия или хотя бы известий о своих товарах, и когда увидел нас и узнал, что с нами произошло, был так потрясен, что в течение получаса ничего не мог выговорить. К этому времени вокруг нас собралось столько португальцев, что дом уже не мог их вместить; все они вложили какую-то толику своих денег в эту злополучную ланчару, везшую имущества не менее как на шестьдесят тысяч крузадо, по большей части в серебряных монетах, на которые должно было быть накуплено золото.

Антонио де Фариа оказался в чрезвычайно тяжелом положении: не говоря уже о том, что он не получил никакой прибыли, он еще лишился товара на двенадцать тысяч крузадо, который ему одолжили малаккские купцы, и когда кто-то попробовал утешить его, он ответил, что не решится теперь вернуться в Малакку, ибо боится, что кредиторы заставят его платить по долговым распискам, а это для него в настоящее время совершенно невозможно, почему он считает, что несравненно разумнее начать розыски грабителей, нежели объявить себя несостоятельным должником.

И тут перед всеми он произнес торжественную клятву на святых Евангелиях с обещанием всевышнему немедленно отправиться на поиски того, кто отобрал у него имущество, и заставить его с лихвой возместить все убытки по-хорошему или по-худому; впрочем, по-хорошему это никак не могло бы быть, поскольку на совести злодея было шестнадцать португальцев и тридцать шесть крещеных мосо и матросов, и несправедливо было бы, если бы это дело прошло преступнику легко и он остался бы ненаказанным, ибо с португальцами перестали бы считаться и таких случаев было бы не один и не два, а сотни.

Все присутствующие весьма одобрили такое его намерение, и помочь ему вызвалось много молодых людей, хорошо обученных в военном деле, кроме этого, многие готовы были ссудить ему денег на оружие; и на необходимые припасы. Он принял эти предложения своих друзей и стал готовиться к отплытию. В течение восемнадцати дней он набрал пятьдесят восемь солдат.