Страшные сказки закрытого королевства

— Ну не за один присест, разумеется. Дар, прости, но ты тощий как скелет. Даже я и то толще, хотя мне частенько приходилось голодать. Тебе надо отъедаться, и как можно скорее. Ешь часто, пожалуйста. Вот прямо делай себе бутерброды и жуй. Я тебе даже свой кинжал оставлю. Горячую еду, похлебки и молоко будем заказывать здесь, с кухни, а в перерывах — то, что я сейчас купил.

Он неожиданно фыркнул, словно лошадь, и с чуть заметной улыбкой покачал головой.

— Что? — возмутилась я и уперла руки в боки. — Только не говори мне, что тебе уже не надо восстанавливаться. Посмотри на себя! Ты как собираешься держать в руках меч и защищать нас? А ехать как? Мы ведь не можем торчать тут вечно, через несколько дней предстоит тронуться в путь.

«Я не смогу столько съесть», — прочла я быстро написанный ответ.

— Сможешь! Возьмешь и сможешь. И будешь есть, пока не вернешь свои силы. Я приказываю! — свела я брови. Странно как-то, приходится настаивать на том, чтобы человек поправился и перестал быть похожим на восставшего мертвеца.

«Ты ужасный хозяин, Рэми. Ты в курсе, что рабовладельцы не откармливают своих рабов, не водят их в бани, не покупают им чистые добротные вещи?..»

— Откуда бы мне быть в курсе? — отвела я глаза. — На моей родине не существует рабства. Не придирайся, а отрезай мяса и делай себе бутерброд.

Дарио беззвучно засмеялся. Худые плечи вздрагивали, губы были крепко сжаты, но сдержать улыбку ему не удавалось.

«Рэми, ты такой смешной. Боги послали мне тебя, наверное, чтобы вернуть к жизни».

— Это уж точно. Вот и не гневи богов, — тоже фыркнула я от абсурдности разговора. — Может, нужно у знахарки еще трав приобрести каких-то? Укрепляющих настоев? Ты, если разбираешься, напиши — какие. Я куплю.

Травы я и правда заказала через Сюзанну у ее бабушки. Названия этих растений мне ни о чем не говорили, но, похоже, Дарио неплохо разбирался в них. Он быстро и уверенно составил список из десяти наименований и даже приписал, в каких пропорциях их смешивать в сборе.

Разумеется, я оплатила заказ. Сюзанна ничуть не удивилась моей просьбе, поэтому я сделала вывод, что ничего странного или запретного в списке не было. Она в тот же день принесла пахнущий лесом и полем мешочек и вручила его мне со словами:

— Бабушка сказала, что это очень хороший выбор. Похвалила. Говорит, такой отвар быстро поставит на ноги любого даже после затяжной болезни. Ты тоже попей, он укрепляющий. И если что-то еще понадобится, обращайся. Бабуле было приятно составлять такой продуманный сбор.

На кухне я договорилась, что мой смертник будет спускаться периодически за кипятком для заваривания лекарства. Не могу ведь я постоянно бегать.

С Дарио вообще оказалось на удивление просто общаться. То есть сложно, учитывая, что он свои реплики излагал письменно. Но зато всё было кратко и по существу. А я решила не стесняться и привлечь его к сборам в путь.

Наверное, я просто слишком устала от одиночества, невозможности расслабиться хоть на минуту, поговорить с кем-то… С этим человеком мне можно не держать лицо. Нет необходимости постоянно улыбаться, изображая фальшивое веселье, не надо думать о том, что мои манеры, осанка, привычка держать спину и голову покажутся странными окружающим. Не нужно сутулиться и казаться незаметнее… Раньше я могла отдохнуть от постоянного напряжения только наедине с собой, но это бывало так редко.

Нет, разумеется, я не открывала едва знакомому человеку душу и не рассказывала о себе всю правду. Недоверчивость теперь мое второе имя. Но хотя бы дышать и двигаться в его присутствии я могла свободно. Не пыталась следить за своей речью, не вставляла простонародные словечки, чтобы сойти за «своего парня». Я аристократка, выросла в роскоши, получила прекрасное образование, следовала этикету, умела командовать слугами. Но последние месяцы это всё приходилось скрывать, чтобы не раздражать людей. Отнюдь не все были благодушно настроены к обнищавшему дворянчику, оказавшемуся на улице. Кто-то, конечно, жалел, но у большинства это вызывало злорадство.

Дарио же сам был аристократом. Титул свой не назвал, но всё же написал, что он лорд и состояние у него имелось. Мы, двое отвергнутых, оказавшихся за бортом жизни каждый по своим причинам, неожиданно нашли друг в друге опору и надежное плечо.