Страсть и власть

Самая главная потеря — Джонатон. И не обстоятельства были тому причиной, а виновата она сама, ее глупость, невнимание. Она рассталась с человеком, который был добр к ней, заставил ее жить в полную силу, который любил ее по-настоящему. Никто другой так не понимал ее, Марийку Вентворс.

Теперь еще вдобавок она потеряла многомиллионный контракт из-за одного подлеца, затесавшегося в ее команду. Где же ее ум, прозорливость? Почему она давно не выгнала Грега? Куда делась способность быстро принимать решения и сразу действовать? Исчезла вместе с уверенностью в собственные силы. Такого раньше не случалось, она всегда была уверена в успехе. "Вот она, мудрая, очаровательная, красивая, талантливая, не совершающая ошибок, Марийка Вентворс!" — подумалось с горечью. Кругом провал!

Она должна вернуть контракт с "Люксфудс", должна. Но как? Где же ты, Джонатон Шер, черт возьми? Как ей нужен был сейчас его совет, его сильные руки, сжимающие ее в своих объятиях.

В трудные моменты жизни она всегда включала внутренние резервы, у нее открывалось второе дыхание, но сейчас ее выбило из колеи, не было сил бороться.

Она ворочалась в постели, не могла найти удобное положение и расслабиться. Только через два часа она кое-как заснула.

Всю неделю Марийка не появлялась в агентстве. Гортензия несколько раз справлялась о ее самочувствии у Лайзы, Марийку она не хотела тревожить.

Как только она появилась в конторе, сразу попросила Гортензию соединить ее по телефону с "Люксфудс". Она велела своей помощнице остаться в кабинете во время разговора с Матильдой Кауфман — ей нужна была моральная поддержка.

— Матильда, спасибо, что согласились со мной переговорить.

— Доброе утро, Марийка. — Ее голос звучал не слишком приветливо.

— Прошу вас и вашего мужа рассудить нас, кто говорит правду, а кто лжет.

— Я вас не понимаю.

— Предлагаю простое решение. Пригласите меня и Грега Уиллиса к себе и задайте нам одни и те же вопросы каждому отдельно. И вы поймете, кто действительно разрабатывал проект рекламной компании "Императорских сладостей".

— Какого рода вопросы?

— Сами решайте. Ни я, ни Грег не должны знать, о чем вы будете спрашивать. Главное — выяснить, как возникла ассоциация с образом Наполеона, как родилась мысль использовать его императорскую символику, как планировалось провести пресс-конференцию в момент появления новой продукции на рынке и так далее.

Марийка понимала, что, по крайней мере, два вопроса она уже предложила, назвала Матильде.

— Интересная мысль — что-то вроде небольшого экзамена? — Матильда осмысливала предложение Марийки. — Хорошо, так и поступим — это будет объективно.

— Вы имеете репутацию справедливой и разумной женщины в деловом мире, Матильда, — Марийка понимала, что лишний комплимент дела не испортит.

Гортензия ударила в корабельный колокол.

— Для чего ты это делаешь? — улыбнулась Марийка.

— Потому что ты вернулась и снова работаешь. Уверена, что ты вернешь этот контракт.

— Я никогда не сомневалась в твоей логике.

Марийка приехала в "Люксфудс" пораньше, она хотела быть уравновешенной и собранной, и поэтому добралась на полчаса раньше. Она арендовала тот же "линкольн", на котором в первый раз приезжала в Уайт-плейнс вместе со Стефеном. За рулем был тот же шофер — хороший знак. Тогда она покидала "Люксфудс" с подписанным чеком от Кауфманов.

Ей не хватало сейчас Стефена. Теперь он был в состоянии высидеть на работе лишь полдня. Энтони и другие предлагали Марийке сопровождать ее во время визита, но она решила поехать одна. Не было сомнений, что она сможет ответить на любые вопросы по проекту. К этому "экзамену" Марийка была полностью готова.

Кауфманы ждали ее в своем кабинете, каждый за своим столом, заваленном папками с документами. Матильда включила на запись магнитофон.

— Наш юрист посоветовал это сделать, — объяснила она Марийке.

— Конечно, я сделаю свою запись. — Она не поняла, как отнеслись Кауфманы к ее словам.

Льюк Кауфман был не в своей тарелке, во всяком случае, в начале встречи. Она интуитивно понимала, что Льюк предпочитает иметь дело с мужчинами, поэтому неосознанно был на стороне Грега Уиллиса.

— Первое, что нам хотелось бы выяснить, — это символика.

Марийка чуть не рассмеялась, настолько она угадала поведение Матильды, но ей нужно было оставаться серьезной. Она рассказала, как ей пришла в голову идея использования наполеоновских пчел для рекламы их продукции, о проведенном ею исследовании во Франции.

— Как возникла мысль использовать именно пчел? — спросил Льюк.