Страсть к невозможному. В поисках истины, доброты и красоты

Мужчины гораздо чаще сходят с ума, чем женщины, — по той простой причине, что мужчины не перестают контролировать. Наступает момент, когда подавление достигает предела, и происходит срыв. Женщина не контролирует: когда ей хочется плакать — она плачет. Она более естественна. Это дало ей способность к бо льшим переживаниям, которых мужчина лишился. У женщин лучше здоровье; они дольше живут — на пять лет дольше мужчин. Они более спокойны и молчаливы. Они реже сходят с ума, реже совершают самоубийства, хотя они и говорят об этом. Иногда они даже пытаются — но без особого энтузиазма.

Но мужчина продолжает копить, и наступает момент, когда он больше не может этого контролировать. Он либо совершает самоубийство, либо совершает убийство, либо сходит с ума…

Прямо сейчас здесь сидит один из моих адвокатов, который был со мной в Америке, Свами Прем Нирен. Во время тех двенадцати дней, которые я провел в американских тюрьмах, наша с ним связь становилась все более и более глубокой. Он следовал за мной из тюрьмы в тюрьму и был единственным человеком, который общался со мной все те дни, практически каждый день. Его глаза всегда были полны слез, и я видел, как сильно он любил меня и каким беспомощным себя ощущал. Он делал все, что было в его силах.

Всем остальным адвокатам платили — естественно, они выполняли свою работу. Он был единственным, кто не получал денег и не просто исполнял свои обязанности, но был любящим. Он был одним из моих саньясинов. Моя жизнь была в опасности, и для него было естественным бороться тотально и интенсивно.

В последний день, когда меня выпустили из тюрьмы, мы сидели в отеле. У нас был свой отель, своя дискотека и свой ресторан в Портленде, в американском штате Орегон. Мы сидели в нашем отеле вместе с еще одной саньясинкой Изабель, и он плакал, как ребенок. И вот на днях он снова сидел рядом со мной, и я видел, что он плачет. Два года назад, перед моим отъездом из Америки, у него на глазах были слезы — и вчера я видел их снова.

Но, возможно, он не осознавал своих слез. Придя сюда всего несколько дней назад, он спросил у одного из моих секретарей Анандо: «Почему Ошо все время говорит: „У моих адвокатов глаза на мокром месте“?»

Когда я услышал это, я не мог поверить — не далее как вчера он сидел здесь, полный слез… Возможно, тысячи лет обусловленности заблокировали его способность осознавать свои слезы, свою любовь, свою женственность.

Когда мир станет лучше, станет более человечным — все больше и больше людей будут наслаждаться слезами. Слезы — это такое благословение!

Ты спрашиваешь: «Почему всегда, когда ко мне прикасается любовь, я плачу?»

Чего же ты хочешь еще? Ты думаешь, что в этих слезах есть что-то неправильное? Плакать от прикосновения любви — разве это неправильно? Ты несешь неверную обусловленность. Это абсолютно правильные слезы. Когда тебя касается любовь — что ты можешь сделать? Слова не помогут — только слезы могут выразить то, что случается глубоко в вашем сердце. Слезы — это самое драгоценное сокровище, которое у вас есть.

Но мужчина был абсолютно сбит с толку; природа мужчины была искажена в угоду интересам власти. Нациям требовались армии, и они не хотели, чтобы к мужчинам вообще прикасалась любовь. Их слезы должны высохнуть, и их любовь должна быть заблокирована — иначе они не смогут проливать кровь, убивать, лишать жизни других людей. Людей, таких же, как и они, не сделавших им ничего плохого, — чьи жены, чьи дети, чьи родители ждут их так же, как и их родители, их жены, их дети.

Но чтобы создать солдата, необходимо полностью разрушить мужчину. Его нужно превратить в робота — ведь роботы не плачут, роботов не трогает любовь. Мужчины нужны были армии и поэтому были искажены. А в женщинах армия не нуждалась, поэтому их не тронули. Это хорошо — потому что женщины остались более естественными.

Никогда не стыдитесь своих слез. Гордитесь тем, что вы все еще естественны. Гордитесь, что через ваши слезы вы можете выражать невыразимое. Эти слезы — ваши неспетые песни. Эти слезы — ваше сердце, которое не знает слов. Никогда не стыдитесь своих слез. Глаза, лишенные слез, потеряли свое самое прекрасное, самое восхитительное сокровище.

Я хотел бы, чтобы люди, в особенности мои люди, были абсолютно естественны, невинны, не закомплексованны. Когда слезы текут, радуйтесь — вы все еще живы… ведь мертвые не могут плакать. Разве у мертвых бывают слезы?

А те, кто считают себя живыми, но не могут плакать, — живут в заблуждении. Они уже давно мертвы. В тот день, когда высохли их слезы, они умерли, потому что умерла их любовь.

Нет другой души, кроме любви.