Страсти библиотечные

Девушка разочаровано улыбнулась, да кто она такая, чтобы распоряжаться его временем? Он свободный человек и вправе проводить вечера так, как считает нужным. Она все понимала. Но почему-то предательское сердце сжималось глубоко под ребрами в тоскливом осознании, что этот день не станет судьбоносным, что она не получила права на Александра Николаевича, что он даже не думал об этом.

Как загорелось, так погасло. Катя обернулась и поймала ускользнувший взгляд парня, который спас ее от Насти. Как же его звали?

– Извините, вам нужна помощь? – она нерешительно подошла к нему, надеясь, что он просто стеснялся о чем-то спросить.

– Мне?! – он недоуменно поднял на нее туманные глаза. – Надеюсь, вы не о психиатрии? Я, конечно, читаю о Крупской, но только потому, что учусь на ист факе. Ничего личного.

Катя рассмеялась. Игорь, очарованный блеском ее шикарных очков, тоже улыбнулся. В мыслях он судорожно перебирал темы для разговора. «Лисички, инфузория туфелька, Иван Грозный», – в голову не лезло ничего полезного для девушки, пусть даже библиотекарши.

– А я давно за вами наблюдаю, – как только Игорь произнес эти слова, он проклял себя за то, что теперь будет выглядеть сумасшедшим маньяком. – То есть, я имел ввиду, вашу работу тут. Я вас много раз видел.

– А, – Катя рассеяно посмотрела в сторону двери. Это был недобрый знак. – Извините.

Девушка вышла. Игорь уперся в книгу, но слова бегали туда-сюда, не оставляя слеза в его помутневшем рассудке. Почему он не умел быть обаятельным или хотя бы забавным? Вот так всегда: ему понравится кто-то, а этот кто-то считает секунды, когда он исчезнет. Но с этой будет все по-другому. Он знает, где она работает, и если честно, даже где она живет, потому что на прошлой неделе пытался «случайно» столкнуться с ней на улице и в итоге довел до подъезда, так и получив шанса. Опять маньячные речи! Игорь стукнул себя по голове и начал проговаривать книгу, чтобы быстрее понять смысл.

Вера Ивановна пристально наблюдала за метущейся Катей, снаружи это выглядело так, будто она смотрит сериал по России-1.

– Ну что, – женщина нарушила молчание первой. – Нам стоить признать, эта девица прямиком с панели.

– Ну зачем вы так… – сказала Катя скорее по привычке. В душе она думала тоже самое и более того, мечтала спалить эту стерву заживо.

– Катерина, я тоже была как ты. Правда красивее, эдакой нимфеткой. Я имела в виду возраст, – женщина приняла надменную позу Цезаря и прикрыла глаза. – Ну так вот. Конечно, в этот период на тебе большая ответственность.

– Ответственность? – Катя облокотилась на стойку и двумя пальцами потрогала листочек папоротника, за что сразу получила по рукам.

– Сколько раз тебе говорить, не трогай Васю! Ему это неприятно! – Вера Ивановна отодвинула цветок и продолжила. – О чем я? А! В это время на девушке лежит большая ответственность. Ты выбираешь профессию, мужа, свое лицо.

– Лицо?

– Милая моя! Думаешь, почему я так шикарно выгляжу в свои 86? Потому что кто-то снову берег платье! – Вера Ивановна притихла, как ей показалось, в коридоре кто-то шел. Но ее опасения были развеяны. – С профессией тебе скорее повезло, место просто шикарное, особенно для молодежи. Попасть в такую организацию! С такой историей! Мечта любого.

– А вы в курсе сколько я получаю? – Катя никогда не жаловалась, но зарплата в 30 тысяч в Москве была просто жалкими крохами, на которые она по-настоящему выживала.

– Катерина, Катерина! Ты не жила во время войны.

Этот аргумент заканчивал любой их спор, потому что Васильева не имела права рассуждать о времени, в котором не жила. Конечно, в душе она высказывала кучу мыслей прямо на стойку Веры Ивановны, и весь миф о ее кротком нраве рушился в эту секунду. Но ее воспитание не позволяло так поступить.

– В общем, сейчас ты думаешь, что выбираешь себе парня на дискотеку. Но на самом деле, это, возможно, твой будущий муж, отец твоих детей и твое благосостояние.

– К чему вы клоните?

– К тому, что избалованный мажор всегда будет избалованным мажором. Люди не меняются. Он вырос в изобилии, и всегда будет ждать от жизни чего-то новенького, свежего.

– Почему вы считаете, что это так плохо? – Катя больше не пыталась отрицать свою симпатию к Александру Николаевичу. Эта влюбленность сделала ее смелой, теперь ей не хотелось ничего скрывать.

– Потому что брак – это не хи-хи, ха-ха, это огромный труд и большая жертва.

– И чем вы пожертвовали ради Виктора Михайловича?

– Для начала гармонистом Леонидом. Не надо так смотреть на меня, – Вера Ивановна убедилась, что прическа сзади не растрепалась и откинулась на своем стуле. – Я уже говорила, что была удивительно хорошенькой. Так вот, был у нас в селе (я жила в Борисово, теперь это уже Москва) гармонист, Леонид Кононов. Пел, кстати, не хуже своего тезки Утесова. В общем, он был моим ухажером, поэтому все соседи мне страшно завидовали. Родители уже готовы были дать благословение, и тут Михаил притащил моряка!