Страсти-мордасти рогоносца

– Тихон Матвеевич Ткачев, Роман Наумович Моисеенко и Семен Кузьмич Павлов, члены этого президиума, раз в неделю пили вместе чай на кухне апартаментов на Бронной. Кроме того, они общались по электронной почте с рядовыми членами объединения, коих насчитывается около трехсот человек. У музея есть сайт, где собирателям можно тусоваться, обменяться экземплярами из своих коллекций. Владелец музея водил экскурсии по комнатам. Хирург Моисеенко иногда подбрасывал деньжат, и именно благодаря его финансовой поддержке в прошлом году выпустили календарики, где на фото был запечатлен мяч с автографом Яшина. Павлов – журналист, он периодически дает в разных изданиях материалы об экспозиции. Еще Семен Кузьмич устраивал временные выставки. Он стал третьим в руководстве клуба и пока не мог похвастаться интересным собранием, но старательно работал над этим вопросом. Несколько раз в году в музее проводили временную выставку коллекции кого-нибудь из членов общества. Павлов убирал часть постоянных экспонатов, помогал человеку привезти его мячи и разложить их. Потом затевалась презентация, на которую журналист зазывал своих коллег. Мужчины покупали дешевое шампанское, резали бутерброды… Собиралось человек двадцать, приходили москвичи-коллекционеры. Все по-взрослому, получался отличный праздник. В апреле нынешнего года на очередной презентации даже играла музыкальная группа, которую пригласил Моисеенко, удачно прооперировавший сына фронтмена. Денег музей не приносит, но президиум и не ждет прибыли, это дело для души, хобби, удовольствие…

Я перевела дух.

– Юрий, беседуя со мной, был не полностью откровенным, он просто живописал, какие плохие отношения сложились у него с отцом, как родители выгнали его жену вон, потому что не желали помогать молодой семье. Тихон Матвеевич тоже сначала говорил Моисеенко, что просто не хочет более кормить обнаглевших нахлебников. Но врач отказался принимать квартиру на Бронной в дар, твердил: «Друг, остынь, не пори горячку. Стентирование давно отработано, все будет хорошо. Апартаменты не шарик для пинг-понга, чтобы его из рук в руки постоянно перебрасывать. Ты не умрешь, сын извинится перед тобой, Юра повзрослеет, возьмется за ум». А теперь слушайте внимательно…

После очередной такой фразы Романа Наумовича Ткачев передернулся и сообщил ему, что случилось на днях.

В понедельник, в районе десяти вечера, Тихону позвонил из Ростова некий Константин, фанат Льва Яшина, и спросил:

– Тихон, твой мяч с автографом на месте?

– Зря продолжаешь надеяться, – засмеялся создатель общества. – Сто раз тебе отвечал: не продам подарок вратаря ни за какие деньги.

– Отлично это знаю. Поэтому и забеспокоился, – ответил собеседник. – Мне сегодня позвонил человек из Москвы и предложил за внушительную сумму купить твою реликвию.

– Гони его в шею, это обманщик, – разозлился Ткачев.

Телефон тихо звякнул.

– Я отправил тебе фото, которое он мне прислал, – объяснил фанат, – посмотри на него и перезвони.

Тихон Матвеевич обозрел снимок и потерял дар речи. Это точно была его драгоценность. Но как же так? Это невозможно! Он же пять минут назад вышел из музея, и мяч был на месте. Успел лишь сесть в машину, чтобы ехать домой, тут и раздался звонок из Ростова. Председатель общества некоторое время находился в ступоре, но постепенно к нему вернулось самообладание. Ткачев подумал над ситуацией и наконец связался с Константином, попросил его:

– Помоги поймать подонков, которые собрались меня обокрасть. Когда продавец снова выйдет на тебя, скажи, что готов отдать за реликвию любые деньги и прилетишь в Москву с наличкой когда угодно. А потом сообщи мне, на какой день будет назначена сделка.

Все получилось, как рассчитал Тихон Матвеевич. Вор не стал тянуть, он предложил ростовчанину встретиться в ближайшую среду. Константин согласился, подтвердил, что днем будет в нужное время в условленном месте, а сам тут же сообщил Ткачеву содержание своего разговора с продавцом.

Вечером во вторник Тихон Матвеевич приехал на Бронную, уверенный, что грабитель решил украсть мяч сегодня ночью. Ранее-то вор разбойничать побоялся бы, понимая, что владелец коллекции сразу обнаружит пропажу и вызовет полицию.

Ткачев оставил машину в соседнем дворе, пешком прошел к дому, поднялся в квартиру. Там, не включая свет, сел на кухне и стал ждать. Наконец он услышал, как открылась входная дверь и женский голос спросил:

– Здесь точно сигнализации нет?

– Не-а, – ответил мужчина, – жадный идиот не захотел деньги охране платить.

– Ты знаешь, где мяч лежит? – продолжала баба.

– Конечно, пошли, – велел ей спутник.

Под ногами воров заскрипел паркет.

Тихон Матвеевич на цыпочках прокрался в комнату, увидел тонкий луч, направленный на стеллаж с его самым драгоценным экспонатом, и включил верхний свет.

Глава 14

– А-а-а! – заорала Нина, роняя фонарик. – А-а-а!

– Отец? – подскочил Юрий. – Ты откуда здесь? Машины во дворе нет! А дома в Тушине в твоей комнате свет горит, видно, что ты в кресле спиной к окну, как всегда, сидишь.