Страсти по Фоме - книга 1

Мог и не налить бармен, мог, потому что Фомин и так стоял сильно накренившись, но сверхъестественное прежде всего, устоять перед этим невозможно. Опрокинув в себя еще одного «николашку», Фомин уже не помнил ничего, себя в первую очередь. Кажется он нес что-то про русскую революцию и злых демонов династии Романовых, трехсотвосьмидесятипятилетие которой и возвестили эти петарды и молнии, а также что идет страшная война за него, Фому, как нового человека, имеющего ключи к любому прошлому и будущему. Возможно, бармен его ударил, потому что губа саднила, но это могли сделать и борцы, когда пытались его увести. Он вышел в ночь, но не знал об этом…

19. Боль

После звонка Юлия, он встал и принял душ в надежде перехитрить появившуюся в голове боль. Не помогло, змея раскручивалась и боль пульсировала по нарастающей, отзываясь уже в основании черепа. Неужели придется тащиться к Льву Андреевичу? Фомин попытался расслабиться, расползтись на простыне безвольной, безмускульной массой. Боль отступила. Ему удалось даже забыться на какое-то время. Но вскоре она снова вернулась с первым неловким движением забытья.

О Господи, выдохнул он осторожно, боясь малейшего движения, хотя прекрасно знал, что помочь ему сейчас может только Лев Андреевич и еще Ирина, ненадолго. Ещё он может выпить, но для питья надо было выходить. Он мысленно позвал Ирину…

Первый приступ случился еще в реанимации и улыбчивый анестезиолог Лев Андреевич, расставаясь с ним, вручил ему визитную карточку «Мединкора».

— Это частный медицинский центр, я там работаю по совместительству. При болях звоните, вряд ли вам помогут где-либо еще, ведь никто не знает вашу травму как я…

Действительно, где только Фомин не пытался избавиться от боли, в каких только медицинских и не медицинских учреждениях не побывал, нигде не могли ему помочь. Самое большое, что удавалось сделать, это купировать боль сильнодействующими средствами на час, два, три, но зато потом она возвращалась с удвоенной силой, словно мстя за химическое вмешательство.

Лев же Андреевич чудесным образом избавлял от мучений за четверть часа. Фомин засыпал и через пятнадцать минут просыпался уже без всякой боли. Причем боль исчезала надолго, дней на пять, а то и семь. Но Фомин, пока не нашел радикальное средство — алкоголь, продолжал искать выход сам. Его не устраивала такая зависимость от анестезиолога, каким бы хорошим специалистом тот не был. Нельзя жить, каждую неделю обращаясь к врачу, почему-то твердо знал он и обращался к бутылке… каждый день.

Ирина с самого начала их знакомства советовала Фомину своего знакомого целителя.

— Он очень сильный колдун и экстрасенс, — говорила она. — Только немного странный. Его зовут Николай Беркут. Ты, наверное, видел в газетах его рекламу.

— Они все странные! — заметил он, вспомнив всех целителей и экстрасенсов, у которых он побывал.

Самый первый из них, божий человек Феофан, как он сам себя называл, был христианским целителем-ортодоксом — экзерсистом. Он посмотрел на Фомина, поводил руками, размашисто перекрестился и посоветовал не пить, не курить, забыть про женщин и ходить ежедневно в церковь.

— Лучше даже три раза в день, — добавил он.

В связи с этим Фомин рассказал ему анекдот. Врач — больному: «Вам надо бросить пить! — Конечно, куда уж мне! — И женщин! — Да уж понятно, едва шевелюсь! — И курить тоже! — Ну нет! — ?? — Тогда я буду чувствовать себя дураком, которому нечего делать!» Божий человек Феофан обиделся и сказал, что в данном случае Фомину все-таки дается альтернатива, чтобы не чувствовать себя дураком, ходить в церковь.

— Спасибо, но я не пью и не курю!

— Вот и хорошо! Вот и славно! — возгласил Феофан. — Молитесь побольше, у вас гордыня! И женщины…

— А с головой-то что?

— И с головой будет все в порядке!

— А что с ней? — добивался Фомин. — Я на стены лезу!

— Что-что — бесы!.. Молитесь! Молитва их изгонит. А голова поболит, поболит и перестанет!.. И покайтесь, пока не поздно! — заклинал его целитель, и глаза его сверкали. — А потом мы вас будем отчитывать!

Этот Саванаролла исцеления готов был немедленно тащить его в церковь на покаяние, если не на костер. Фомин был к этому не готов.

Но были и еще более странные целители. Откуда-то из глубин необъятной матушки России, из Сибири или Архангельских лесов, появился странный кудесник, тоже божий человек и целитель Сазоныч, исцеляющий Москву вдоль и поперек абсолютно от всех болезней. Какая-то новая, невиданная терапия, радикальная и дерзкая. Фомина занесла к нему нелегкая в первых рядах. Он увидел объявление в газете «если вам никто не может помочь, вы — мой клиент!» и позвонил. Ему назначили время.