Страсти по Фоме - книга 2

Он же этого хотел, напомнил Сати. Но Фома помнил только то, что хотел передумать. Поэтому, сказал Сати, он его и не предупредил. Фома, с неожиданной для самого себя грустью, ощутил, как он одинок и используем.

— Ну и какая сказка на этот раз? — вздохнул он.

— Плохой мальчик — бесценный ребенок Ассоциации!

— Почему это я вдруг стал бесценным? За Чертой бывали все-таки многие.

— Повторяю, не многие, а единицы. Это во-первых, а во-вторых, все они взрослые мужи, у них выход за Черту строго регламентирован и лимитирован. Они входят туда с вопросом, возвращаются с ответом и потом долго наслаждаются воспоминаниями. А ты, как подросток, обнаруживший прелесть эякуляции, был самозабвен и неутомим.

— Мастер, твои сравнения просто гашиш, кишмиш и бакшиш! — хохотнул Фома невесело. — Но я все равно не понимаю…

Сати приобнял его. Каждый раз, выходя к Говорящему, он получал море информации. Океан. Именно потому что был почти без сознания и воспринимал сразу все, что говорил Говорящий, сознание не мешало ему. Фома — сейф с информацией. Остальные входят туда с вопросом и получают ответ только на него, при том, что ответ надо еще интерпретировать, как сон.

— Ну, пусть заходят без вопросов!

— Ха! Войти туда без вопроса нельзя. Чем Ассоциация и отличается от всех других организаций Вселенной, того же Томбра — мы знаем технологию перехода за Черту. Тебе эта технология не нужна. Твои переходы это твое изобретение. Но только ты, из тех, кто перешел Черту, болтаешься туда и обратно, как удачливый контрабандист! Обычно, кому это удается хоть раз без задания Совета, уже не возвращаются, не рискуют.

«Почему я возвращаюсь?» Фома нервно прошелся по аллее. Почему-то вспомнилось, что в последний раз за Чертой он увидел такие скорбные глаза всезнания, что даже испугался и зарекся выходить. Так много он знать не хотел!.. Из-за этого?.. Но сказать-то он все равно ничего не мог, не помнил! Значит, ему — стул?.. Сати об этом?.. Но Сати говорил о том, что если Фоме правильно задавать вопросы («Так задавайте!!») или еще лучше — создавать ему «вопросительные ситуации», то тогда он станет выдавать информацию…

Фома с тоской оглянулся вокруг. Рай… какой это рай? Он чувствовал, как сжимается какое-то кольцо вокруг него, чувствовал, что он здесь чужой, да и сам “рай” зыбок. Низко над ними пролетели легкие существа: птицы не птицы — эльфы? даймоны? — кто-то развеивал скуку или выполнял школьное задание. Как бы он хотел очутиться среди них и не знать ничего!..

— Правильно! — обернулся он к Сати. — Задавать вопросы лень, надо думать, лучше послать меня куда подальше, как Ивана-дурака и обозначить это как задание!

Сати терпеливо объяснял, что с вопросами есть одна беда. Вопрос подтверждает (подразумевает) наличие ответа у вопрошающих. Если у вопрошающих (читай: Синклит) нет ответа, если он не готов к нему, вопрос никогда не возникнет. Они все время спрашивают Говорящего о том, что сами уже давно знают, только сомневаются или боятся. Он им и выдает тот самый ответ, который они ждут.

Другое дело ситуации — они конкретны, они содержат в себе неожиданное, порой, парадоксальное разрешение. Действуя в непредумышленной ситуации, то есть заходя как бы без вопроса, переходящий Черту получает гораздо более точный, если не идеальный ответ, поскольку он не в словах. Тем более, если он попал в неординарную ситуацию.

— Так какой вопрос? — не выдержал Фома.

Но в том-то все и дело, что вопроса не было и не будет. Сати именно об этом ему и говорит. Тут все наоборот: есть ответ — значит, есть и вопрос, а нет ответа, значит они и до вопроса не доросли. Кто-то должен получить ответ в виде ситуации, лучше неординарной, а уж вопрос они как-нибудь сформулируют, потом, если это будет еще нужно.

— Здорово! Гениально! Меня собственно интересует только одна фиоритура из твоей речи: неординарная ситуация! Зная солдатский гуманизм Ассоциации, я даже представить себе боюсь, что это будет. Потому что неординарность для Ассоциации, помимо Черты — это Дно, и контакт с ним действительно неординарен, попросту говоря — смертелен!..

Фома вдруг замолчал и посмотрел на Сати с растерянной улыбкой.

— Поэтому у меня один вопрос. Вернее, в свете вашей последней теории, один ответ: меня — туда?..

— Туда, — ответил Сати и перевел взгляд на купола Ундзора, что виднелись вдали.

Фома рассмеялся:

— Ответ таков, каков вопрос! Здорово, прямо по теории!

— Кроме тебя этого никто не сделает… — Сати помолчал. — Сумма информации, полученная тобой на подсознательном уровне — прямо на подкорку, помогает тебе. Кажется, что ты не ведаешь, что творишь, а на самом деле ты, как тот сумасшедший на ипподроме, что выкрикивал только выигрышные номера. Так что тут совсем не просто.

— Да я вижу… а ты помнишь его судьбу?.. — Фома кисло усмехнулся.

Этого юродивого, выдававшего всем и каждому за пять копеек последовательность прихода лошадей к финишу, будь то экспресс или на лидера, в конце концов, нашли с пробитой головой под трибунами ипподрома. Следствие установило, что его лягнула лошадь.