Стратегия Банкрофта

Если бы не нежная лазурь Персидского залива, у Белнэпа могло бы сложиться впечатление, что он попал летом в Лас-Вегас: та же самая выставленная напоказ безвкусная роскошь, слащавый поп-модернизм и безграничность человеческой алчности, запечатленные в архитектуре. Однако совсем неподалеку, среди настоящих вади и карстовых разломов, обитали почитающие Коран люди, которые мечтали установить всемирную умму[27] и сбросить ярмо американского империализма. Дубай, целью которого было ублажение иностранцев, был окружен засушливой пустыней, жители которой истово мечтали этих иностранцев всячески унизить. Внешнее спокойствие было таким же недолговечным, как радуга.

– Никакого аквапарка «Дикие вади», – строгим голосом проворчал Белнэп, когда водитель уже просиял от мысли о еще одном отловленном туристе. – Никакого круиза по ресторанам Дубая. Никакого поля для игры в гольф. Нет.

– Но, сахиб…

– И не называй меня «сахибом». Я не полковник из книги Киплинга.

Водитель неохотно высадил его у небольшого отделения, занимающегося сортировкой почтовой корреспонденции. Выйдя из машины, Белнэп ощутил физический удар обрушившейся на него жары и поспешно нырнул обратно в такси.

– Жди здесь, – приказал он водителю, вручая еще одну пачку сине-розовых дирхамов, валюты Эмиратов.

– Я беру доллары, – с надеждой промолвил таксист.

– Не сомневаюсь в этом. Разве не ради этого существует Дубай?

Лицо водителя скривилось в хитрой усмешке. Белнэп вспомнил арабскую пословицу: «Никогда не пытайся понять, что думает верблюд о своем погонщике».

– Я жду, – сказал водитель.

Почтовое отделение размещалось в железобетонной коробке с низким потолком и побеленными стенами. Окон не было, если не считать забранную решеткой витрину с фасада. Это здание предназначалось не для того, чтобы выставляться напоказ гостям Эмиратов, а для того, чтобы их обслуживать. Сюда поступала корреспонденция, адресованная в различные почтовые ящики; отсюда она по узким переулкам развозилась по исполинским центрам развлечений и отдыха, выстроившимся вдоль прибрежного шоссе.

Белнэп решил изобразить из себя официальное лицо, чему должны были поспособствовать его наглаженный синий льняной костюм и белоснежная рубашка. Войдя в заведение, он сразу же понял, что посторонние здесь не появляются. За стойкой у входа никого не было. Вместо этого – широкая полоса, выложенная ламинатом, – такие можно встретить на тех фабриках, где не применяется тяжелое оборудование, – ведущая в просторный зал, в котором служащие разбирали почту, раскладывая ее по корзинам из металлической сетки. На первый взгляд все они показались Белнэпу филиппинцами; ему потребовалось какое-то время, чтобы определить среди них управляющего. Это был толстяк, судя по всему, из местных, который сидел в углу на высоком табурете с незажженной сигарой, зажатой в похожих на сосиски пальцах, и держал на колене грифельную доску. В ярком свете люминесцентных ламп под потолком ногти толстяка сверкали, отполированные и, по-видимому, покрытые бесцветным лаком. Его жирные пальцы, унизанные многочисленными кольцами, были похожи на полосатую шею китайского баклана.

Белнэп в полной мере воспользовался своим бросающимся в глаза внешним видом. Прижимая к уху сотовый телефон, он продолжал официальным тоном воображаемый разговор:

– Совершенно верно, господин инспектор. Мы глубоко признательны вам за ваше содействие, и, пожалуйста, засвидетельствуйте наше почтение помощнику губернатора… Не думаю, что с этим возникнут какие-либо проблемы. Всего хорошего.

Затем повелительным жестом он подозвал к себе толстого араба, увешанного драгоценностями. Нужное он получит, не пытаясь выдать себя за своего, а наоборот, подчеркивая то, что он иностранец. Он станет высокомерным американцем, правительственным чиновником, который ждет от всех иностранцев раболепного послушания: путь к его экстерриториальным привилегиям вымощен сотнями туманных договоров и двусторонних соглашений.

Управляющий семенящей походкой приблизился к Белнэпу. У него на лице появилась странная смесь подобострастия и раздражения.

– Я специальный агент Белнэп, – раздельно произнес американец, протягивая свое водительское удостоверение, выданное в штате Вирджиния, с таким видом, словно это были ключи от города.

Араб сделал вид, будто внимательно изучает удостоверение.

– Понятно, – с напускной важностью ответил он.

– Как видите, я из управления по борьбе с наркотиками, – продолжал Белнэп. – Мы проводим совместную операцию.

– Да-да, конечно.

Белнэп видел, что управляющий никак не может решить, вызывать ли ему свое начальство.

– Почтовый ящик номер 11417, – голосом человека, у которого нет времени, – объявил Белнэп. – Где это находится физически?