Стратегия обмана. Трилогия (СИ)

   Сарваш недолго ждал, когда Карло Кальви первым изъявил желание с ним поговорить. Изначально он сошёлся с молодым человеком на почве интереса последнего к обучению, жизни и работы в Штатах. Сарваш многое рассказывал Карло, и тот не скрывал своей заинтересованности к опыту, как ему казалось, молодого сотрудника банка его отца. Но в этот раз Карло Кальви захотел получить совет. Начал он издалека:

   - Мать в прострации, - монотонно вещал Карло, - не знает, что делать, как помочь отцу. Мы, конечно, навещаем его в тюрьме, она старается не подавать вида, но я-то знаю, как она переживает.

   - Твою мать можно понять, - подал голос Сарваш. - Она ведь не эксперт в банковских делах, чтобы во всём разобраться и осознать, что на самом деле происходит. Ей нужен советник.

   - Есть уже один такой, - чуть погрустнев, признался Карло, - Франческо Пацьенца.

   - Правильно, - кивнул Сарваш, - он же советник твоего отца.

   - Советник, конечно, да только какой-то неправильный.

   - Что, он тебе настолько неприятен?

   - Да нет. Он, конечно, умеет себя подать, в этом ему не откажешь. Мать считает его приятным и воспитанным. Но ведь он сотрудник СИСМИ и ЦРУ.

   Вот и оправдались опасения Сарваша. И все же он захотел уточнить:

   - С чего ты решил? Кто тебе это сказал?

   - Отец и сказал.

   - А откуда ему это известно?

   - Понятия не имею. Видимо кто-то сказал, может не прямо, может, намекнул. Я ничего не имею против СИСМИ или ЦРУ как таковых, они делают свою работу, которая нужна обеим странам, это бесспорно. Но если Пацьенца сотрудник итальянской и американской разведок, это означает только то, что у такого человека не может быть искреннего желания помочь моему отцу. Для него в деле моего отца есть какой-то особый интерес, какая-то другая выгода, которая совпадает с выгодой его истинных работодателей. И возможно, она состоит в том, чтобы мой отец не вышел из тюрьмы.

   У Карло было верное понимание проблемы, и Сарваш это оценил:

   - Поясни, пожалуйста, что такого делает Пацьенца, раз ты подозреваешь его в нечестности?

   - Казалось бы, ничего особенного. Он приходит к нам в дом каждый день, разве что не ночует. Из нашей квартиры он ведёт переговоры с партнерами отца в Риме. Все разговоры он записывает на пленки и куда-то их уносит.

   Сарваш усмехнулся:

   - Не трудно догадаться куда.

   - Это точно. Вот только я-то слышу, как идут эти переговоры. Пацьенца совсем не хочет, даже не пытается надавить на партнеров отца, чтобы они признались, что те двадцать три с половиной миллиарда лир ушли в Швейцарию не по его решению, а по их просьбе.

   Настал черед Сарваша удивляться.

   - То есть, ты хочешь сказать, что твой отец сидит в тюрьме из-за чужих махинаций?

   - Пока римские партнеры не собираются сознаваться, что случилось с деньгами на самом деле, вся эта история и выглядит как махинация. Вот это меня и возмущает. Отец страдает только из-за того, что поверил в честность римлян и жестоко просчитался. Ещё я думаю, отец серьёзно просчитался с Пацьенцей. Такое ощущение, что он не союзник, а предатель и заговорщик. Сейчас он предлагает мне ехать с ним в Нью-Йорк.

   - Зачем?

   - Поговорить с компетентными людьми. Пока не знаю, что всё это значит. Сомневаюсь, стоит ли лететь.

   - Эти люди обещают покрыть недостачу?

   - Нет, этого они не говорили.

   - Может быть, возьмут на себя ответственность за долги?

   - Я сам на это надеюсь, но не сильно.

   - Тогда, конечно, стоит лететь. В нынешней ситуации вашей семье уже нечего терять.

   - Ты прав, нечего. Но от Нью-Йорка я больше не жду хороших впечатлений.

   После этого разговора Сарваш передал его содержание Пацьенце, опустив догадки Кальви-младшего о принадлежности советника к спецслужбам и вообще всю ту характеристику, что Карло дал Пацьенце. В итоге рассказ свёлся только к словам, что Карло предлагают лететь в Штаты, и Сарваш посоветовал ему это сделать. Пацьенца остался доволен донесением и инициативным советом Сарваша.

   Сам же Сарваш неустанно прокручивал в голове весь разговор с Карло Кальви и каждый раз задавался только одним вопросом - кто те римские партнеры Роберто Кальви, что подставили его, если, конечно, всё и вправду обстоит именно так, как говорит об этом Карло. Почему-то при слове "Рим" на ум приходил Ватикан. А упоминание о неких компетентных людях в США будило в воображении Сарваша провокационную схему "Штаты - Марцинкус - ИРД - Банк Амвросия - Польша - "Солидарность".

   Недолго думая, Сарваш дождался вечера и позвонил на квартиру, где жил отец Матео. Голос священника был совершенно безрадостным и мрачным. Сарваш даже начал оправдываться:

   - Я не хотел вас сильно беспокоить, отец Матео. Просто у меня появился жизненно важный вопрос по поводу епископа Марцинкуса?

   - Хорошо, задавайте, - устало произнес тот. - Может, нам с вами больше не придётся беседовать о нём впредь.

   - Почему? Вы собираетесь покинуть Ватикан и удалиться в монастырь?

   - Боюсь, как бы меня насильно не удалили в более закрытое заведение.

   Сарваш на миг замолчал, потому как растерялся, что с ним происходило крайне редко.

   - Простите, я не совсем понимаю... У вас что-то случилось?

   - Случилось. Две недели назад.