Стратегия обмана. Трилогия (СИ)

   - Нет, ну бывают же совпадения, - улыбаясь, качала головой Нада, то и дело затягиваясь сигаретой, - слушай, парень, - обратилась она к Сарвашу, - а ты нас не дуришь? Если так, то зря втираешься в доверие.

   - Можете спросить госпожу Лейлу. Мы сидели на соседних рядах и даже успели мило побеседовать. Может быть, она меня и помнит.

   - Ну, значит, в одну воронку дважды иногда всё же попадает. Не повезло тебе.

   - Как знать, - ответил Сарваш, улыбаясь ей в ответ.

   В 1945, те несколько месяцев, что он провел то ли в плену, то ли под арестом в лагере Берген-Белзен, каждый день он наблюдал через колючую проволоку, как из приземистого здания кухни выходит симпатичная молодая немка. То она катила чаны в тележке до госпитального барака и обратно, то мыла тазы на улице, а то просто стояла и курила в свободные от изнуряющей работы минуты. За все те месяцы он заговорил с ней только один раз, когда старику Бланку понадобилось лекарство от болей в сердце. Он попросил её принести таблетки из госпитального барака, и она принесла. Могла бы отказать, но не стала. Тогда он сказал, что она красивая девушка с добрым сердцем, а она не захотела называть своего имени. А потом его эвакуировали в Терезиенштадт, а она осталась в Берген-Белзене. В послевоенные годы он часто вспоминал о ней, жалел, что война развела их по разные стороны от колючей проволоки и больше увидеть её ему не судьба. А оказалось иначе, вот она всё такая же молодая на вид, сидит напротив и курит как тогда в лагере.

   - Теперь ты в тюрьме Народного фронта освобождения Палестины, - произнёс Халид, не выпуская револьвера, продолжая держать Сарваша на прицеле, - за то, что совершил преступление против палестинского народа.

   - Но я даже в Палестине никогда не был, - возразил Сарваш, немного лукавя. Вообще-то был, но много лет назад и уж точно не как Изаак Блайх.

   - Может и не был, зато на твои деньги в Газу и на Западный Берег каждый год из Европы приезжают сотни евреев, чтобы селиться на палестинских землях.

   - Я не понимаю, - честно признался Сарваш. - Может вы меня с кем-то спутали, потому что я никогда никому не давал денег для переезда в Палестину.

   Сидящий рядом с Надой мужчина ухмыльнулся и с отчётливым испанским акцентом произнес:

   - Ну конечно, на Палестину не давал. Евреи ведь в Израиль едут.

   - Ты спонсируешь Сохнут, - настаивал Халид.

   Спорить с вооруженным человеком было глупо, но другого выхода не оставалось:

   - Какой Сохнут?

   - Еврейское агентство в Иерусалиме. Каждый год ты перечисляешь им сто тысяч долларов.

   - Постойте. Я, конечно, еврей, но с сионистами никогда не сотрудничал и в будущем не собираюсь этого делать. Тем более таких денег у меня никогда не было. Меня зовут Изаак Блайх, я финансовый консультант, работаю на банкиров и предпринимателей. Вы уверены, что вам надо было похитить именно меня?

   - Слушай, вампир капитализма, - тут же произнесла Нада, - только не надо этих сказок тысячи и одной ночи - не был, не знаю, ничего не видел, отпустите, пожалуйста, домой...

   Кто бы мог подумать, что тогда в лагере он был не единственным альваром. Теперь она куда более дерзкая и остра на язык. Интересно, сколько ей лет? Что же случилось с ней за эти три десятилетия, раз она участвует в его похищении? Ведь ничего плохого в Берген-Бензене он ей не сделал. Юдофобия? Вряд ли, иначе тогда она бы не дала лекарство для Бланка, которое просил Сарваш, а нагрубила бы и прогнала. Но все было ровным счётом наоборот. Наверное, она не особо разбирается с тонкостях внутриеврейской жизни и политики, раз не понимает, что в Бергене-Белзене он и многие его коллеги оказались исключительно из-за оппозиции к тогдашним лидерам сионизма и были объявлены ими отсохшими ветвями, что бесполезны для построения нового государства, и потому должны быть отсечены. Но неужели она не поверит ему сейчас?

   - Пожалуйста, послушайте меня. Я ашкенази, и никогда не собирался эмигрировать в Израиль, потому что не считаю, что на территории нынешней Палестины в какие-то незапамятные времена жили мои предки. Если уж на то пошло, то мои предки выходцы из Хазарского каганата.

   - Да ладно? - отреагировала Нада. - Так вам, сионистам, ещё и юг СССР подавай под исторические земли Израиля. Крым, там, Кавказ?

   - Я не сионист, - настаивал Сарваш. - Я не разделяю их политические воззрения.

   - Что-то мне не нравятся эти гнилые разговорчики - произнесла Нада и направилась к двери.

   - Куда ты? - спросил Халид.

   - На кухню, - донеслось из коридора.

   В комнате повисло молчание. Никто из троих мужчин не решался задавать вопросы, пока Халид не произнес:

   - Если ты не сионист, зачем тогда посылаешь им деньги.

   - В жизни ни цента им не дал.

   - Ты обманываешь нас.

   - Я не знаю, кто и что сказал вам обо мне, но это не правда. Я знаю, что происходило в Палестине в сороковые годы, что случилось в Шестидневную и Октябрьскую войну. Я никогда не поддерживал оккупацию, я никогда не финансировал Израиль и считаю, что евреи должны жить на земле своих предков - в странах Европы, США, Китае, Эфиопии, Йемене - везде, где жили веками, среди других народов ...